История русской риторики. Хрестоматия

Велия есть сила царственныя риторики и слава сея превыше небес по всей земли величается и во антиподы имя тоя славится, ко престолу Божия многая предсылает, из адовых недр бесчисленныя восхищает, небеса украшает и ада темна всего обнажает, царя учит крепко скипетр в деснице держати и венец на главе славно не токмо жива, но и по смерти носити, вразумляет не токмо силныя, но и зайцы ручьныя войны на супостаты словом, яко Ираклейстем всеоружием укрепляти судию славнаго на престоле, правосудяще и предстоящыя испытующа посаждает, патриарха и вся архиереи, яко солнце златоукрашенна, показует, и ина Арона с Богом безсредственно беседующа, или инаго Павла легкими ногами по небесам учит шествовати. Сия Афанасия вели-каго светлейша солнца показа, толикими лучи сияюща, елицы пером риторским верным пославше писания, Василия столп сотвори веры от земли до неба достизающ и вся верныя догматы укрепляющ. Сия Григория златоструйну реку показа богословии, всех сердца напоившу богознанием. Дионисия Ареопагита, небесночиносчислителя и кругов небесных списателя изяви. Иоанна Златоуста изливающа источник учения и грехи измывающа. И что многая глаголю? Аще Феодора мученика помыслиши, аще Екатерину не толико царским венцем, елико риторикою преукрашенну, и аще иного коего либо церковнаго ритора, сия всех прослави, сия возвеличи, сия всех языки, яко душа оживляше и медоточны убо к верным, обоюду же мечи остры к нечестивым творяше. Оставляю о Платоне глаголати, яко пчелы во уста того медоточиша; о Оригене, яко, плотный сый, адамантный показася; о Филоне, яко, человек сый, одушевленная пчела явися; о Димосфене, началнике риторов, яко не токмо воли, но и сердца человеков из персей языком своим, яко златою удицею, к свои привлачаше воли; о чюдном Несторе, яко медокаплющий язык, но источник явися сладости.

Сих всех и ины множайшия оставляю, миную, молчю, и ин кто, аще хощет, имена тех да счисляет, зане аз всех молчание покрываю и сие токмо глаголю, яко и на земли, и на небеси царица риторика выну показася и присно показуется. О сей всемогущей риторице во всей книзе имам беседовати и художество тоя зело красно показати, им же бы кийждо могл не токмо чюдный медоточный, но и всесилен языкомь на земли быти.

Начало с богом. Часть первая

Глава 1. О обретении риторики

По общей воли всех учителей сего художества надвое разделяем риторику, оставльше древних мнение басненное, яко от богов обретеся, на естественну глаголю и художественну.

Естественну глаголему ею же кийждо во двери жизни входя от естества напоися. Тем же и безазбучный поселянин хвалити и укоряти, совещавати и благодарити весть не починну, ниже в доволность, но поелику кого естество наслади и в благоречие язык омочи.

Художественную же иже ирои веков и мудрии обретоша и лишение тоя наполнивше местами, схиматы, образы и прочими узаконенми обогатиша, да вся тыя храня, никогда ж вкусит сухоты и скудости словес в похвалу, укоризну, совещание ж и благодарение или ино что, но всегда во устах си златоструйную слова имый реку Нил изобилно, сладко глаголет, ниже истощания бояся, ниже меры преходя, диколы ж, триколы, равноколы и весь период художеству предаше, да коеждо слово, мусикогласно входя во ушеса, насладит слышателя и яко медвеная река коеждо напоит сердце, от коего сладкаго течения и художество именовася риторика, еже есть течение.

Глава 2. О определении

Определение есть краткое слово, составлено о(т) рода и разнства, сказующее существо коеяждо вещи. Род по Стагириту есть распростираемый на множайшия и разнствующыя по виду, яко животное, камень, трава и проч. Разнство же яко словесное, нечювственное и проч. Риторики убо определение есть по древним многообразно, по новым же и обще сие: риторика есть художество благоглаголати. Зде род художество, вся науки свободныя и несвободныя приемлющь, яко врачебную, тектонскую и проч. Разнство же еже благлаголати, разлучающе от прочих художеств и риторице токмо едино дающе благая, полезная, потребная и чесому либо глаголати; художество именовася за еже имети предания такая, яко тем присночюдный явится глаголяй, не речи, но бисеры испуская драгия.

О деле, конце и веществе глава 3

Риторики дело есть еже обрести и глаголати ритору вся потребная, ко еже препрети же и понуждати слышателя к своей мысли. Конец еже препрети слышателя и привлещи к своей воли. Вещество ж и подлежащее сея суть вся видимая и невидимая, или умная в круглоконечном мире и превышше небес. Тем же ритору должно многая вещей всяких видети, слышати, чести и знати, и тако, пучину вещей ведения в персех имея и каноны риторики храня, никогда ж в мире оскудеет благоречия.

О взыскании глава 4

Взыскание сугубо бывает: неопределенное, глаголемое от риторов фесис, и определенное, именуемое ипофесис.