История Русской Церкви (1700–1917 гг.)

Самые старые из сохранившихся учебников для риторского класса Московской Академии написаны в 1741–1742 гг. Во 2–й половине XVIII и в начале XIX в. (до реформы 1814 г.) в употреблении был учебник риторики Бургия. Наряду с проповедями митрополита Платона читались речи Ломоносова, а также Цицерон, Лактанций и Иероним. Преподавание «пиитики» в Москве велось по той же программе, что и в Киеве, разве что во второй половине столетия к произведениям Ломоносова добавилось чтение Кантемира, Сумарокова и Державина. В младших классах интенсивно изучали латинскую грамматику и переводили Цицерона, Горация и других авторов. Во 2–й половине XVIII в. студенты Московской Академии занимались также переводом «De imitatione Christi» [«О подражании Христу» (лат.)] Фомы Кемпийского и писем Эразма. В греческом классе, преподавание в котором стало вестись более энергично с 1784 г. (а с 1798 г., согласно указу Святейшего Синода, изучение греческого, и древнееврейского языков стало обязательным для всех студентов), обучение шло по грамматике Лящевского; в классе занимались прежде всего переводами из Нового Завета. Митрополит Платон особое внимание уделял преподаванию древнееврейского языка. В риторском классе с 1786 г. в качестве дополнительного предмета была введена история древней Церкви, именовавшаяся Священной историей, излагавшаяся (как и в последующем столетии) по И. М. Шреку (Schr"ockh) (1733–1808). В Москве и Киеве изучались немецкий и французский языки, а в Киеве — еще и польский. Прочие дисциплины были представлены географией, математикой и медициной. Церковный устав (Типик) в Московской Академии стали изучать лишь с 1798 г. Преподаватели Московской Академии выступали в городских церквах с поучениями и проповедями на темы, которые по большей части назначал лично митрополит Платон; чаще всего они касались этики Нового Завета [1430]

. В 1806 г. в Московской Академии появился еще один предмет — история Русской Церкви, который читался по только что вышедшей «Краткой российской церковной истории» митрополита Платона. Весьма любопытна изданная по этому поводу инструкция самого митрополита: «Не худо б было, ежели б учеников еще испытывать, все ли они одобряют, или в чем не сумневаются ли, или не делают ли на что разумную критику. В таком случае сумнения объяснять, а разумную критику похвалять, неблагоразумную же поправлять» 

[1431]

.

з) После преобразования в 1797 г. Александро–Невской и Казанской семинарий в академии Святейший Синод занялся проблемой преподавания и воспитания в духовных учебных заведениях в целом. Результатом явился указ Святейшего Синода от 1798 г., представлявший собой Устав духовных школ. Он не предполагал каких–либо реформ в собственном смысле слова, но в некоторых отношениях являлся все–таки определенным шагом вперед. Курс богословского класса был в нем, рассчитан на три, а философского — на два года. Назначение на некоторые должности успевающие студенты могли получить уже на третьем году богословского класса. Обучение в обоих классах проводилось на латинском языке. Помимо обычных для семинарий предметов вводились краткая история Церкви, герменевтика, систематическая догматика и апологетика, богословская этика и пасхалия; кроме того, предписывалось чтение Библии с разъяснением наиболее трудных мест, Кормчей книги и «Книги о должностях пресвитеров церковных». В качестве практических занятий в обязательном порядке полагалось публично выступать с поучениями перед воскресной литургией, как правило, на темы из апостольских посланий с особым упором на этические выводы. Другим родом практических упражнений должны были служить для «философов» написание диссертаций, а для «богословов» — проповеди перед собранием учителей и студентов, а иногда и в церкви. Дважды в год в академиях следовало устраивать открытые диспуты на философские и богословские темы. Вместо историко–географического класса был открыт класс высшего красноречия на латинском и русском языках, также с практическими занятиями, направленными на выработку навыков проповеди. В программу философского класса были включены физика, краткая история философии, логика, метафизика, этика и естественная история. «Риторам» вменялось в обязанность чтение и перевод лучших латинских авторов, а также чтение русской литературы. Управление академиями, согласно этому Уставу, осуществлялось ректорами и префектами, в распоряжении которых имелись канцелярии (§ 2–6, 9).

Дальнейшие предписания Устава 1798 г. относились к семинариям.