История Русской Церкви. Том 2. История Русской Церкви в период совершенной зависимости ее от константинопольского патриарха (988-1240)

Первую драгоценность представляет собою довольно обширный Символ веры, преподанный в пояснение и дополнение краткого Никео-Цареградского Символа великому князю Владимиру вдруг после крещения его в Херсоне. Этот Символ представляет собою буквальный перевод с небольшими по местам пропусками греческого исповедания веры, написанного Михаилом Синкеллом (ок. 835). И мы думаем, что Символ переведен точно для нашего князя крестившими его греками, а преподобным Нестором, который мог еще видеть перевод если не в первоначальном списке, то в копиях, внесен в летопись без всякой перемены. Ибо, во-первых, этот перевод очень неточен и показывает, что переводчики мало были знакомы с богословскою терминологиею на славянском языке и вовсе не знали, что исповедание Михаила Синкелла уже давно и с большею точностию переведено было на славянский язык для болгарского царя Симеона (889–927) в Сборнике, впоследствии переписанном для нашего великого князя Святослава. А во-вторых, в этом переводе православное, строго догматическое выражение о Сыне Божием и Святом Духе ομοούσιος – единосущный – заменено полуарианским термином подобносущный

– ομοιούσιος. Но известно, что не только во дни преподобного Нестора, а еще при митрополите Иларионе у нас употребляли о Сыне Божием слово единосущный и что даже гораздо прежде в переводе Синкеллова же исповедания веры для болгарского царя Симеона употреблено это самое слово. Возможно ли, чтобы такое еретическое выражение (подобносущный) о Сыне Божием, и притом в Символе, преподанном просветителю России, мог допустить наш просвещенный летописец, если бы он сам перевел этот Символ или если бы он позволил делать какие-либо перемены в прежнем переводе, внося его в свою летопись? Обращаясь к содержанию Символа, находим здесь в кратких словах все главнейшие догматы православия, какие передала издревле православная Церковь Греческая юной дщери своей – Церкви Русской в лице ее равноапостола.

Догмат о Пресвятой Троице:

«Верую во единого Бога Отца нерожденного, во единого Сына рожденного, во единого Святого Духа исходящего – три Лица (Собьства) совершенные, разумные, разделяемые числом и ипостасными свойствами, а не по Божеству, ибо Они разделяются нераздельно и соединяются несмесно. Бог Отец, присносый, пребывает в отечестве, нерожден, безначален, начало и вина всем, и единою нерожденностию отличается от Сына и Духа; от Отца рождается Сын прежде всех век и исходит Дух Святой безвременно и бестелесно. Где Отец, там и Сын, там и Дух Святой: Сын единосущен Отцу, различаясь от Отца и Духа только рождением; Пресвятой Дух Отцу и Сыну единосущен и соприсносущен. Отцу (свойственно) отчество, Сыну – сыновство, а Святому Духу – исхождение. Ни Отец не прелагается в Сына или в Духа, ни Сын в Отца или в Духа, ни Дух в Сына или во Отца, ибо непреложны свойства. Не три Бога, но един Бог, потому что едино Божество в трех Лицах».

Догмат о воплощении:

«По хотению Отца и Духа (Сын Божий), не оставляя отеческих недр, сошел спасти Свою тварь, вошел в девические ложесна пречистые, как семя Божие, и, приняв плоть, одушевленную душою словесною и разумною, исшел Богом воплощенным, родившимся неизреченно и сохранившим девство Матери. Не потерпел ни смешения, ни слияния, ни изменения, но пребыл, чем был, и стал, чем не был, приняв зрак раба истиною, а не привиденьем, и соделавшись подобным нам по всему, кроме греха...»

Догматы о крестной Смерти, Воскресении, Вознесении на небеса и Втором пришествии Спасителя: «Распялся же и Смерть вкусил, безгрешный; воскрес в своей плоти, не видев тления; на небеса возшел и седе одесную Отца; приидет же паки со славою судить живых и мертвых. Как восшел с своею плотию, так и снидет...»

Догмат о святых таинствах Церкви:

«Кроме того, исповедую едино крещение водою и Духом; приступаю к Пречистым Тайнам, веруя, что оне суть воистину Тело и Кровь...»

Догмат о церковных преданиях, и в частности о поклонении иконам, кресту, мощам святых и священным сосудам: «Приемлю церковные предания, поклоняюся честным иконам, поклоняюся древу Честного Креста и всякому начертанию креста, святым мощам и святым сосудам».