История русской церкви (Том 8)

В высшей церковной иерархии в течение 1592 г. произошла только одна перемена. Скончался Полоцкий архиепископ Афанасий Терлецкий, и король грамотою от 16 февраля пожаловал Полоцкое владычество Богушу Селицкому, с молодых лет постоянно служившему ротмистром в украинских королевских замках, и предоставил ему те же владения, какие держал его предместник, за исключением Мстиславского Онуфриевского монастыря и имения Паныни, отданного королем князю Богдану Озерецкому. Но этот Богуш, в монашестве Нафанаил, был уже человек старый и болезненный, никакого участия в делах об унии не принимал, не ездил даже, подобно своему предместнику, на происходившие тогда Соборы, хотя оставался на кафедре до половины 1595 г. И нельзя не сознаться, что при назначении Богуша Селецкого на архиепископию король водился только желанием наградить его за прежнюю его службу, а вовсе не имел в виду дать в нем поборника унии.

Гораздо важнее была другая перемена в высшей церковной иерархии, случившаяся в начале следующего (1593) года. В 13-й день генваря скончался в одном из имений Киево-Печерской лавры. Городке, киево-печерский архимандрит и епископ Владимирский и Брестский Мелетий Хрептович-Богуринский. Оставшееся после него имение подверглось, как обыкновенно бывало тогда, немалому расхищению от разных лиц, в том числе и от Луцкого владыки Кирилла Терлецкого, который, прибыв лично в Городок, присвоил себе богатую мантию покойного и дорогой клобук и забрал многие бумаги, предав другие огню. Преемником Мелетия на Владимирской кафедре суждено было сделаться человеку, который явился потом одним из самых главных деятелей при введении унии. Адам Потей родился в 1541 г. от православных родителей. Отец его Лев был подскарбием и писарем при короле Сигизмунде I. Образование свое Адам получил в кальвинской школе князя Радзивилла, известного покровителя протестантов, и после в Краковской академии. По окончании воспитания долго служил у того же князя Радзивилла и в это время сделался протестантом, изменив вере отцов. От Радзивилла перешел на королевскую службу и был сначала писарем у короля, потом судьею в Бресте, наконец брестским каштеляном, удостоившись вместе звания сенатора. Был женат на дочери острожецкого князя Феодора Анне, от которой имел несколько детей. В протестантстве оставался довольно продолжительное время; но, как сам говорит, без малого за двадцать лет до своего поступления в духовное звание, следовательно, около 1574 г. снова принял православие, которое всегда содержали его предки. Первые мысли об унии с Римом посеял в Адаме Потее, если верить его биографу, папский нунций кардинал Коммендоний, и в 1588 г., как мы видели, Потей, будучи брестским судьею, уже обнаруживал сильную склонность к принятию унии. Трудно предположить, чтобы он не обнаруживал этой своей склонности и в последующее время среди самих владык и других знатных лиц, собиравшихся в Бресте на Соборы. И неудивительно, если желавшие унии с Римом, как только сделалась свободною Брестская и Владимирская кафедра, поспешили предложить ее Потею и Потей, теперь уже вдовый, охотно принял ее, надеясь в новом сане успешнее повести дело, которому столько сочувствовал. Сам владыка Луцкий Кирилл Терлецкий постриг Адама в монашество, дав ему новое имя Ипатия, и это совершалось торжественно в главном городе епархии - Владимире, в присутствии воеводы киевского и старосты владимирского князя К. К. Острожского, который более всех содействовал возведению Потея в сан епископа Владимирского. В марте, четвертого числа, Сигизмунд III извещал князя Острожского, что дал владычество Владимирское брестскому каштеляну Адаму Потею за его заслуги пред королем и Речью Посполитою, и приказывал сделать распоряжение о передаче Потею всех имений Владимирской кафедры, а двадцатого числа король послал грамоту митрополиту, чтобы он посвятил брестского каштеляна, человека фамилии старожитной, способного, искусного в греческом законе и благочестивого, в сан епископа Владимирского. В лице нового владыки Владимирского уния приобрела себе такого поборника, какого прежде не находила между русскими владыками. Он имел пред ними три важные преимущества. Превосходил их своею знатностию: был сенатором и находился в связях с самыми высшими государственными сановниками. Превосходил своим образованием: хорошо понимал и православие и латинство, владел даром слова и искусством излагать свои мысли, знал язык латинский. Превосходил своею привязанностию к унии, тогда как Кирилл Терлецкий и другие владыки решались принять унию по своекорыстию, искали в ней только собственных выгод, как засвидетельствовала уже первая грамота к ним короля, Потей действовал по убеждению, по крайней мере вначале, и показал свою пламенную ревность об унии еще в то время, когда был светским лицом и не мог ожидать себе от нее личных выгод, хотя впоследствии, в сане епископа и он увлекся тем же своекорыстием. Все эти преимущества, естественно, ставили Потея на одно из первых мест в круге лиц, желавших единения с Римскою Церковию.