Читаем История социальной мысли в Исламе полностью

Среди многочисленных наук, которые развивались в исламской среде, запрещенные можно пересчитать по пальцам: колдовство, прорицание, физиогномика и скульптура. Причиной тому послужил моральный вред, наносимый книгами на эти темы, или их связь с распространением идолопоклонства. Предписание Ислама об уничтожении запретных книг (далла)[20] нельзя характеризовать как антинаучное действие. На наш взгляд, никакая научная книга, если в ней изложены научные истины и если ее выводы преподносятся естественным образом, не повлечет за собой каких-либо заблуждений. Книга может ввести в заблуждение лишь тогда, когда в ней изложены антинаучные вопросы. А аяты и предания мусульманских ученых говорят о том, что разум и Божественное откровение (вахй

), наука и религия, прекрасно сочетаются друг с другом и дополняют друг друга.

Кроме того, можно указать и на ложное утверждение о сожжении книг со стороны мусульман, которое в качестве обвинения используется некоторыми лицами. Исследователи, такие, как Мортаза Мотаххари, тщательно рассмотрев данное обвинение, доказали его необоснованность и выяснили, что нет никакого достоверного исторического документа, который бы его подтверждал[21]. Мусульмане при соприкосновении с другой культурой стремились принять от нее все полезное и положительное, занимались ее очищением и облагораживанием. Они использовали заимствованные и созданные ими самими науки на благо мусульманского общества и всего человечества.

Ислам и гуманитарные науки

На тему того, можно ли говорить о гуманитарных науках, добавляя прилагательное «школьные» (в смысле идейного течения и идейной традиции) и «религиозные», тем самым относя их к различным идейным школам, в частности, к Исламу, и в качестве примера вести речь об «исламских гуманитарных науках», велось немало споров. Конечно, данный вопрос все еще нуждается в более детальном и завершенном исследовании, чтобы путем рассмотрения различных его аспектов прийти к точному и единому выводу. В данном случае мы не намерены рассматривать этот вопрос, скорее, мы говорим о том, следует ли Исламу и религиозным текстам отражать вопросы гуманитарных наук или нет.

В этом плане бесспорным является тот факт, что Ислам достаточно много и в ясной форме занимался вопросами о человеке и о законах, управляющих общественными явлениями. И даже лица, спорящие о возможности и существовании исламских гуманитарных наук в Исламе, согласны с тем, что Ислам представляет собой гуманистическую школу, в рамках которой о человеке и его обязанностях говорилось достаточно много.

Высказывания Ислама по вопросам относительно человека не ограничиваются индивидуальными аспектами человеческого бытия и в достаточно явной форме отражают также и социальный аспект жизни. В этом плане ‘Аллама Табатабаи пишет:

«Ислам является первым провозвестником рассмотрения общества в качестве самостоятельного бытийного начала[22]

… Это единственная религия, которая четко заложила свое учение на основе социальной жизни и ни в одном из своих многочисленных аспектах не игнорирует общество»[23].

Рассмотрение аятов, преданий и размышление над различными аспектами исламского учения показывают, что в центре внимания Ислама находятся не только правовые, экономические, политические и социологические вопросы. И, не ограничиваясь этими аспектами, Ислам предложил заслуживающие внимания описательные материалы касательно различных социальных направлений[24], учет которых с позиции реальной оценки религиозных описаний просто необходим[25]

.

К тому же обязательные требования Ислама также являются выводом из выводов о реалиях человека и окружающего его мира и, как минимум, эти описательные моменты ни в коем случае не могут быть проигнорированы.

Исламская социология

Как было сказано выше, относительно гуманитарных вопросов и социальных явлений в исламских текстах имеются интересные описательные изложения, игнорирование которых приводит к неверному и неполному пониманию гуманитарных и социальных явлений. С другой стороны, сегодня некоторыми мыслителями выдвинут вопрос о религиозных науках, в частности, об исламской социологии, и в этом плане предложены разнообразные и иногда противоречивые позиции.

Поставлен вопрос о том, какова связь между этими описаниями и исламскими гуманитарными науками. Разве исламская социология и в целом исламские общественные науки означают упорядочение этих описаний? Что именно подразумевается под словами «исламская социология» или «исламские общественные науки»? Какова разница между подобными науками и уже существующей экспериментальной социологией и в каких условиях можно характеризовать эту науку при помощи прилагательного «исламская»?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Синдром гения
Синдром гения

Больное общество порождает больных людей. По мнению французского ученого П. Реньяра, горделивое помешательство является характерным общественным недугом. Внезапное и часто непонятное возвышение ничтожных людей, говорит Реньяр, возможность сразу достигнуть самых высоких почестей и должностей, не проходя через все ступени служебной иерархии, разве всего этого не достаточно, чтобы если не вскружить головы, то, по крайней мере, придать бреду особую форму и направление? Горделивым помешательством страдают многие политики, банкиры, предприниматели, журналисты, писатели, музыканты, художники и артисты. Проблема осложняется тем, что настоящие гении тоже часто бывают сумасшедшими, ибо сама гениальность – явление ненормальное. Авторы произведений, представленных в данной книге, пытаются найти решение этой проблемы, определить, что такое «синдром гения». Их теоретические рассуждения подкрепляются эпизодами из жизни общепризнанных гениальных личностей, страдающих той или иной формой помешательства: Моцарта, Бетховена, Руссо, Шопенгауэра, Свифта, Эдгара По, Николая Гоголя – и многих других.

Альбер Камю , Вильям Гирш , Гастон Башляр , Поль Валери , Чезаре Ломброзо

Философия / Учебная и научная литература / Образование и наука
Признаки жизни
Признаки жизни

В ранние годы, когда Зона не была изучена, единственным оплотом защищенности и уверенности в завтрашнем дне был клан «Набат». Место, в котором брат стоял за брата. Еще ни разу здесь не было случаев удара в спину — до того момента, как бродяга по кличке Самопал предал тех, кто ему доверял, и привел мирный караван к гибели, а над кланом нависла угроза войны с неизвестной доселе группировкой.Молодой боец «Набата» по кличке Шептун получает задание: найти Самопала и вернуть живым для суда. Сталкер еще не знает, что самое страшное — это не победить своего врага, а понять его. Чтобы справиться с заданием и вернуть отступника, Шептуну придется самому испытать собственную веру на прочность.Война идеологий начинается.

Джеймс Лавгроув , Жан Копжанов , Сергей Иванович Недоруб , Сергей Недоруб

Фантастика / Боевая фантастика / Учебная и научная литература / Образование и наука