История современной психологии

1. Представьте, что в вашем присутствии произносится какое — то слово, а затем вас просят наблюдать эффект, который этот стимул произведет на ваше сознание: как это слово повлияло на вас, какие идеи вызвало и так далее. Наблюдение можно повторить; оно может быть изолировано и проведено, например, в темной, тихой комнате, где вас никто не будет беспокоить; его можно видоизменить, произнося другие слова или показывая их на экране. В этом случае, по — видимому, будет разница между интроспекцией и наблюдением внешних событий.

Человек, наблюдающий ход химической реакции или движение микроскопических существ, может время от времени бегло отмечать различные фазы протекающего перед его глазами явления. Но если вы попытаетесь рассказать об изменениях в вашем сознании в то время, когда они там происходят, ваше сознание будет этому препятствовать; ваш перевод психического переживания на язык слов привнесет в ваше истинное переживание влияние новых факторов.

2. Теперь представьте, что вы наблюдаете за своим внутренним чувством или эмоциональным состоянием: разочарованием, раздражением, гневом или досадой. Экспериментальный контроль при этом возможен; подходящие ситуации могут быть созданы, а в психологической лаборатории эти чувства могут быть вызваны вновь, изолированы и изменены. Но ваше сознание будет мешать вашему наблюдению за ними еще сильнее, чем в предыдущих случаях. Хладнокровное рассмотрение эмоций оказывает на них губительное влияние; ваш гнев исчезает, разочарование улетучивается, как только вы начинаете их исследовать.

Чтобы справиться с этой трудностью применения интроспективного метода, студентам — психологам обычно рекомендуется откладывать свои наблюдения за тем или иным процессом до момента его окончания, а затем вернуться к нему и описать по памяти. Интроспекция, таким образом, становится ретроспекцией; образно говоря, интроспекция превращается в посмертное изучение эмоций. Это правило, без сомнения, очень полезно для начинающих исследователей; но в некоторых случаях его применение целесообразно и для опытных психологов. Все же отметим, что оно не является универсальным. Мы должны помнить, что исследуемое явление может быть повторено. Таким образом, нет причин, почему наблюдатель, к которому обращено произнесенное слово или в котором возникло исследуемое чувство, не должен сразу сообщать о первом этапе своего внутреннего опыта: о немедленном эффекте произнесенного слова или о начальном моменте процесса возникновения эмоций.

Разумеется, такой отчет прерывает наблюдение. Но после того, как будет сделано точное описание первой стадии процесса, можно проводить дальнейшие наблюдения и описывать вторую, третью и все последующие стадии; таким образом можно получить полный отчет об исследуемом процессе. Теоретически существует опасность того, что отдельные стадии изучаемого процесса будут искусственно разделены между собой; сознание — это поток, непрерывный процесс, и, если мы разделяем его на части, то существует риск потери связей между этими частями. Однако практика показала, что опасность потери этих связей крайне незначительна; мы всегда можем обратиться за помощью к ретроспекции и сравнить отдельные результаты с цельным воспоминанием о переживании, хранящемся в нашей памяти.

Кроме того, у опытных наблюдателей появляется интроспективная привычка, прочно укореняющаяся в их подходе к исследованиям; поэтому во время наблюдения они могут делать не только мысленные замечания о процессе, не вмешиваясь в работу сознания, но и выполнять записи о его развитии — подобно тому, как ведут их гистологи, не отрывая глаз от окуляра микроскопа.

В принципе, в этих случаях интроспекция становится похожей на внешнее наблюдение. Объекты наблюдения отличны друг от друга; они являются объектами зависимого, а не независимого опыта; похоже, что они неуловимы и мимолетны. Иногда они не поддаются наблюдению; они должны быть сохранены в памяти, подобно тончайшей ткани в затвердевающей жидкости, прежде чем могут быть исследованы. Точка зрения наблюдателя также иная; это точка зрения человеческой жизни и человеческого интереса, а не отчужденности и обособленности. Но в общем смысле метод психологии похож на метод физики.