История Спарты (период архаики и классики)

Сам тип нового тяжелого вооружения и нового сомкнутого построения воинов не был изобретением спартанцев. Его авторами, по всей видимости, были аргосцы или коринфяне[005_89]. Но спартанцы сделали свою фалангу лучшей в Греции. Время появления фаланги в Спарте иногда связывают с событиями, непосредственно предшествующими началу Второй Мессенской войны. По мнению О. Мюррея, внушительное поражение, нанесенное аргосцами спартанцам при Гисиях в 669 г., могло стать толчком к реорганизации спартанской армии по гоплитскому образцу[005_90]. Ведь при Гисиях спартанцы, скорее всего, столкнулись уже с фалангой аргосцев[005_91]. Но сам переход к тактике фаланги был окончательно осуществлен уже в ходе самой войны, а может быть, и раньше[005_92]

. Это подтверждает, в частности, современный событиям литературный источник - военные элегии Тиртея, где, без всякого сомнения, описывается именно фаланга[005_93]. Процитируем перевод наиболее яркого отрывка Тиртея, где фаланга предстает перед нами в поэтизированной форме:

Ногу приставив к ноге и щит свой о щит опирая, Грозный султан - о султан, шлем - о товарища шлем, Плотно сомкнувшись грудь с грудью, пусть каждый дерется с врагами.

Стиснув рукою копье или меча рукоять! (fr. 8 v. 31-34 Diehl3 / Пер. В. В. Латышева).

Время появления фаланги в Спарте подтверждают также археологические находки, датируемые примерно серединой VII в., а именно посвящения в храм Артемиды Орфии в виде свинцовых фигурок гоплитов. По-видимому, около 650 г. Спарта уже имела вполне сознающий себя таковым гоплитский класс. По словам О. Мюррея, "уникальная "колониальная" комбинация экономических и военных факторов сделала этот переход особенно внезапным, ибо гоплитский класс охватил быстро и полностью весь гражданский коллектив"[005_94]. Победа в Мессенских войнах дала спартанцам возможность заниматься только военным делом и политикой. По образному выражению Э. Балтруша, "Спарта стала гоплитским государством совершенно особой чеканки"[005_95]

.

Не раз уже отмечалось как древними социологами[005_96], так и современными исследователями[005_97], что военная реформа, повсеместно осуществленная в Греции в век архаики, повлекла за собой значительные политические последствия. Но в отличие от большинства греческих полисов военная реформа в Спарте не повлекла, да и не могла повлечь за собой социально-экономических реформ. Ведь новая военная структура была одета как каркас на совершенно другое общество. Спарта на всем протяжении своей истории неукоснительно сохраняла строжайший ценз для своих граждан. Поэтому введение в Спарте фаланги не повлекло за собой демократизации общества. Спарта превратилась из государства аристократического по преимуществу в олигархию, противостоящую и илотам, и периекам, и бывшим своим гражданам, "выпавшим" из сословия равных.

Для Мессении поражение в Мессенских войнах оказалось страшной катастрофой. Была уничтожена ее нарождающаяся государственность и надолго прервано ее культурное развитие. Для Спарты же Мессенские войны стали логическим продолжением ее экспансии в Лаконии и своеобразным вариантом т. н. внутренней колонизации. Если главным содержанием периода греческой архаики была Великая греческая колонизация, в которой участвовало большинство греческих полисов, то Спарта предпочла решать свои социально-экономические и демографические проблемы иначе. Вместо вывода колоний за море она начала серию военных походов против своего ближайшего соседа - Мессении.

Мессенские войны окончательно определили то русло, по которому пошло развитие уже сформированной гражданской общины Спарты.

Глава III

Внешняя политика Спарты в архаический и классический период

1. ОБРАЗОВАНИЕ ПЕЛОПОННЕССКОГО СОЮЗА

Время возникновения Пелопоннесского союза

Пелопоннесский союз во главе со Спартой был вызван к жизни изменениями во внешней политике Спарты, определяемыми постепенно складывающейся тенденцией к расширению ею своей сферы влияния, сперва в рамках Пелопоннеса, а вскоре и за его пределами. Пелопоннесская лига, с одной стороны, была результатом резко усилившейся внешнеполитической активности Спарты, а с другой - сама оказалась инструментом этой направленной вовне политики.