История Спарты (период архаики и классики)

Возможно, криптии заключались не только в акциях, связанных с индивидуальным террором, но и в более масштабных предприятиях, где речь шла уже о массовом истреблением илотов. Предание сообщает о двух таких случаях. Когда произошла первая акция, точно неизвестно. Terminus ante quem для нее - землетрясение 464 г. Фукидид сообщает, что "некогда лакедемоняне убедили илотов, нашедших убежище в святилище Посейдона на Тенаре, выйти оттуда и вероломно умертвили их" (I, 128, 1). Во время второй акции, произошедшей в 425 г., было единовременно истреблено 2 тысячи илотов (Thuc. IV, 80, 3-4)[011_74]

. По мнению Фукидида, большинство подобных мероприятий имело одну цель - держать илотов в узде (IV, 80, 3). Массовое убийство в 425 г. 2 тысяч илотов произвело на греческий мир такое сильное впечатление, что это событие многократно тиражировалось в течение столетий многими греческими историками. О нем, с еще большими, чем у Фукидида, подробностями, рассказывает Диодор в связи с походом Брасида во Фракию: "Спартиаты, желая погубить самых сильных из илотов, посылают тысячу наиболее высокомерных из их числа, считая, что большинство будет перебито в сражениях. Но они совершили и другое насильственное и жестокое дело, с помощью которого полагали усмирить илотов: ибо объявили через глашатая, чтобы те из илотов, кто совершил что-либо доброе в отношении Спарты, внесли себя в списки, и пообещали после проверки освободить их. А после того, как 2 тысячи внесли себя в списки, они приказали самым сильным [из числа граждан] убить илотов, каждого у себя дома" (XII, 67, 3).

Хотя варианты Фукидида и Диодора в целом не противоречат друг другу, но в деталях они разнятся[011_75]

. Так, согласно Диодору, с Брасидом во Фракию отправилась 1 тысяча илотов, а не 700, как у Фукидида. Фукидид не уточняет, как именно погибли илоты. Наоборот, он утверждает, что "никто не знал, где и как они погибли" (IV, 80, 4). Диодор же сообщает, что каждый из 2 тысяч илотов был убит у себя дома (XII, 67, 3). Судя по отдельным деталям, эта "целительная" миссия была поручена членам криптий. Спартанские власти сделали все, чтобы скрыть детали операции. Илотов перебили тайно, напав на них внезапно и, скорее всего, в ночное время. Надо думать, что карательные функции были возложены на участников криптий.

Убийство илотов без суда и следствия в качестве своеобразной превентивной меры производило тяжелое впечатление на весь греческий мир. Исократ среди прочих недостатков спартанцев называет и безнравственное отношение их к человеческой жизни. Возможно, он имел в виду именно этот случай, когда говорил о массовых убийствах илотов как о величайшем из спартанских злодеяний (Panath. 181). Спартанцы, по его мнению, были настолько порочны, что для них убийство стало делом рутинным. Не случайно, по-видимому, Архемах из Эвбеи (III в.), написавший историю Эвбеи, говоря о гарантиях, предоставляемых пенестам государством, подчеркивает запрет на их убийство (ap. Athen. VI, 264 a-b). По мнению И. А. Шишовой, "запрещение убивать пенестов могло обратить на себя внимание потому, что именно этим пенесты более всего отличались от илотов"[011_76]

.

С какой легкостью спартанцы, прошедшие школу криптий, убивали людей по первому же подозрению, видно, например, из рассказа Ксенофонта о спартанском офицере периода Пелопоннесской войны Этеонике. Он, разыскивая заговорщиков из числа собственных наемников и приняв за такового первого же встреченного им хиосца, не задумываясь, приказал его убить (Hell. II, 1, 3).

4. ВЫДЕЛЕНИЕ ПРИВИЛЕГИРОВАННЫХ ГРУПП СРЕДИ ИЛОТОВ

Античная традиция утверждает, что илотская угроза была основным фактором спартанской истории. Представители современной историографии, среди которых находятся такие общепризнанные специалисты по Спарте, как Д. Лотце, П. Олива или П. Кэртлидж, разделяют в целом идущий еще от античности взгляд на илотов и спартанцев как на две резко враждебные друг другу социальные группы. Но в то же время они не отвергают и те немногочисленные данные, прямые или косвенные, которые являют собой примеры сотрудничества и взаимопомощи между этими двумя основными категориями спартанского населения.