История Средневекового мира. От Константина до первых Крестовых походов

Феодосий действительно верил, что может приказать своим подданным верить только в ту божественность, которую определил Никейский собор. Он был разумным политиком – но его религиозные воззрения были во многом наивны. Например, Созомен сообщает, что на следующий (381) год Феодосий в качестве второго этапа исполнения своего закона созвал церковный собор, и собрал на нем «представителей процветающих сект», чтобы обсудить их различия, «поскольку вообразил, что все могут прийти к единству мнений, если неоднозначные положения доктрины обсудить в свободной дискуссии»?

Это был крайне оптимистический прогноз, и каждый, кто когда-либо занимался церковной деятельностью, мог бы предвидеть, что он не оправдается. Но Феодосий продолжал упорствовать, несмотря на все трудности. Когда его закон был принят, он мог начать унификацию церкви на практике. Он отнял все епископские должности у неникейских христиан и передал их епископам-никейцам, таким образом принеся им материальную выгоду Он угрожал еретикам, упорствовавшим в своем учении, что изгонит их из Константинополя и конфискует их земельные владения. Он не всегда исполнял свои угрозы – Созомен с одобрением отмечал, что, хотя император ввел в закон суровые наказания для еретиков, применялись они не часто: «Он не желал преследовать своих подданных; он стремился лишь укрепить единое понимание Бога посредством угроз»?

Феодосий понимал, что единство проще провозгласить, нежели создать на самом деле. Во многих вопросах иметь дело с готами было проще, чем с еретиками – их было достаточно просто убить. Созывая соборы и создавая доктрины, Феодосий в то же время руководил борьбой против вторжения готов. Готы стали такой серьёзной проблемой, что Грациан согласился передать большую часть населенных готами земель западной половины империи – три епархии в центральной провинции Паннония – под руководство восточной части империи, чтобы Феодосий изгнал оттуда готов.

Увы, его армия не была достаточно сильна, чтобы выполнить это чрезвычайное задание, и Феодосий применил для усиления своих войск новую стратегию: он набирал варваров из одних земель, чтобы бороться с варварами в других. Он вербовал готских наемников из Паннонии и отправлял их служить в Египет, а после переводил из Египта римских солдат, чтобы те воевали с готами. Значение понятия «римский солдат», как и «римлянин» вообще, становилось всё более зыбким – несмотря даже на то, что Феодосию удалось сузить значение слова «христианин».⁷

То, как тонка грань между римлянином и варваром, стало еще более очевидно в 382 году, когда после четырех лет войны против готов Феодосий решил, что в нее вкладывается слишком много сил, и заключил с ними мир. Согласно договору, готы могли жить на землях Римской империи под началом своего вождя. Вождь готов становился подданным императора, но сами готы не подчинялись римским властям; если они сражались за Рим, то на правах союзников, а не римских солдат из регулярной армии, подчиняющихся римским военачальникам.⁸

Передача Паннонии

В 382 году Феодосий мог сказать, что превратил хаос восточных земель в порядок. Христианская церковь была объединена, готы умиротворились, мир пребывал в равновесии.

Но всё достигнутое Феодосием было лишь видимостью, а не настоящей победой. Фактически готы не были укрощены. Арианство (даже не считая других ересей) не было искоренено. Христиане империи не стали единым целым. И даже верховенство над созданной Феодосием католической церковью было предметом споров. В ходе собора 381 года Феодосий провозгласил, что епископ Константинополя равен епископу Рима по влиятельности, «поскольку Константинополь – это Новый Рим».⁹ Возможно, это решение и имело смысл – но в 382 году, когда Феодосий уже праздновал свою победу, епископы прочих древних центров христианской традиции не пришли в восторг от возвеличивания сравнительно молодой Константинопольской епархии.

Среди возражавших был и епископ Римский, в 382 году созвавший в Риме собственный собор и объявивший, что епископ Римский является главой над всеми епископами, включая выскочку-Константинополь. Священники Рима согласились с этим, и епископ Римский приказал своему секретарю, молодому человеку по имени Иероним, записать это решение. Также римский синод сошелся на том, что Иероним, хорошо знавший языки, должен начать работу над новым латинским переводом Святого Писания.

Это был ответ на попытку приравнять грекоязычный Восток к Западу; римский синод провозгласил, что латынь, язык Запада, – единственно верный язык для Писания и церковных служб. Феодосий объявил, что все христиане должны быть едины – но его католическая церковь уже начала распадаться на восточную и западную части.

СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХРОНОЛОГИЯ К ГЛАВЕ 8

Часть вторая

Раздробленность