Читаем ИСТОРИЯ СРЕДНИХ ВЕКОВ (В двух томах. Под общей редакцией С.ДСказкина). Том 1 полностью

До нас дошла лишь малая часть реально существовавших документальных материалов раннего средневековья. Кроме того, сама общественная жизнь того времени ограничивалась сравнительно узкой областью отношений, требовавших официального закрепления в документах. Постановления королевского суда (местные суды еще не фиксировали свои решения), акты дарений, купли-продажи и обмена земли, завещания, акты, закреплявшие отношения зависимости, — основные типы раннефеодальных грамот. Наряду с ними существовали еще сборники формул, т. е. образцов типичных грамот, по которым писались реальные документы различного содержания, дающие представление о всех типах совершавшихся сделок, но в абстрактной форме, без упоминания имен, дат, конкретных описаний земель и т. п. VIII—IX вв. в монастырях возникают полиптики, т. е. описи поместий (например, составленный в начале IX в. подробный полиптик Ирминона, аббата Сен-Жерменского монастыря под Парижем), и картулярии, т. е. сборники грамот и других документов, обычно в копиях. В это же время появляются инструкции по управлению крупными поместьями. К последним относится, например, «Капитулярий о поместьях» («Capitulare do villis») Карла Великого, составленный около 800 г. Полиптики, картулярии, инструкции дают представление об организации крупного феодального землевладения, формах эксплуатации зависимого населения, основных типах зависимости крестьян.

В империи Карла Великого появляется обширное и разнообразное королевское законодательство — капитулярии (названные так потому, что текст разделяется на капитулы, т. е. главы). В Византии издание императорских указов не прерывалось со времени поздней Римской империи.

Источниками по политической и отчасти социальной истории раннего средневековья являются анналы и «истории» отдельных народов. Анналами (лат. — annales от annus — год) назывались в Западной Европе летописи. Унаследованные от Рима, они появились в монастырях с VI в. и имели форму кратких заметок на пасхальных таблицах, в которых на несколько лет вперед были указаны дни празднования подвижного церковного праздника пасхи. Первые записи появились вначале против отдельных лет, при этом далеко не каждый год отмечался каким-нибудь событием; затем записи стали более частыми, а с конца VII в. — ежегодными. К VIII—IX вв. относятся анналы более широкого территориального охвата, составлявшиеся при королевских дворах: «Королевские анналы» при дворе Карла Великого, «Англосаксонская хроника» при дворе короля Альфреда в Англии.

Наряду с анналами в странах Западной Европы с VI в. появились «истории» отдельных германских племен, расселившихся в провинциях бывшей Римской империи. В них содержатся предания о предках, о переселениях, о первых герцогах и королях, народные песни, саги, а также гораздо более подробные, чем в анналах, известия о первых веках истории отдельных германских народов: «О происхождении и деяниях готов» Иордана, «История готов» Исидора Севильского, «История франков» Григория Турского, «История лангобардов» Павла Дьякона, «Церковная история народа англов» Беды Достопочтенного и т. д. Ценные сведения по политической истории содержат также появившиеся с IX в. биографии государей, епископов и других крупных феодалов, среди которых широкую известность получила «Жизнь Карла Великого» Эйнгарда.

Особую ценность имеют повествовательные источники этого периода в Византии. Авторы византийских исторических сочинений — высшие сановники или монахи — широко используют античные историографические традиции и, обладая более широким политическим кругозором, чем историки Запада, дают в своих трудах историю не только Византии, но и соседних с ней народов. Наибольшую известность получили труды историка VI в. Прокопия Кесарийского, посвященные событиям правления императора Юстиниана. Позднее в X в. развитие производительных сил нашло отражение в византийском трактате «Геопоника», где собрано много данных по сельскому хозяйству. К X в. относится и важный источник по истории византийского города — «Книга Эпарха» — собрание правительственных распоряжений, регулировавших организацию ремесла и торговли в Константино­поле. Книга дает ценные сведения о хозяйственной жизни и цеховом строе византийской столицы.

Важный исторический источник раннего средневековья представляют собой жития святых. В них, несмотря на обилие легендарного материала, сохранились многие черты народной жизни и ценные сведения по истории церкви, о росте ее землевладения, о быте, нравах, идеологии, чаяниях и верованиях народных масс.

Для изучения истории культуры раннего средневековья первостепенное значение имеют памятники народной поэзии: ирландские, исландские, скандинавские саги и англосаксонский эпос. Древний эпос других германских народов дошел до нас, как правило, в позднейших переработках, но и они содержат много интересных данных.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Медвежатник
Медвежатник

Алая роза и записка с пожеланием удачного сыска — вот и все, что извлекают из очередного взломанного сейфа московские сыщики. Медвежатник дерзок, изобретателен и неуловим. Генерал Аристов — сам сыщик от бога — пустил по его следу своих лучших агентов. Но взломщик легко уходит из хитроумных ловушек и продолжает «щелкать» сейфы как орешки. Наконец удача улабнулась сыщикам: арестована и помещена в тюрьму возлюбленная и сообщница медвежатника. Генерал понимает, что в конце концов тюрьма — это огромный сейф. Вот здесь и будут ждать взломщика его люди.

Евгений Евгеньевич Сухов , Евгений Николаевич Кукаркин , Евгений Сухов , Елена Михайловна Шевченко , Мария Станиславовна Пастухова , Николай Николаевич Шпанов

Приключения / Боевик / Детективы / Классический детектив / Криминальный детектив / История / Боевики
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

История / Образование и наука / Публицистика