История суда и правосудия в России. Том 2: Законодательство и правосудие в Московском государстве (конец XV – 70-е годы XVII века)

О составлении вопросов для Стоглавого собора несколькими приближенными к царю лицами и в большой степени митрополитом Макарием писал и Д. И. Стефанович[153]. В. Н. Бочкарев, на наш взгляд, справедливо считал, что на общую идейную канву всей полемики, имевшей место на заседаниях Стоглава, и в частности на освещении вопросов о статусе монастырей и деятельности духовенства, было оказано влияние как иосифлянами (в лице Макария), так и нестяжателями (в лице Сильвестра[154] и Артемия)

[155]. Некоторые дореволюционные исследователи, рассматривая влияние нестяжательских взглядов на формирование вопросов и принятых на них ответов, утвержденных Собором, называют еще и Максима Грека. Вопрос о влиянии Максима Грека, в том числе посланий афонского мыслителя, адресованных царю, до настоящего времени носит спорный характер, учитывая, что в 1525 г. Максим Грек был осужден Соборным судом и отбывал заключение в «келье-молчальне» в Волоколамском монастыре, затем в 1531 г. повторно осужден Соборным судом. В дореволюционной литературе исследователи творчества Максима Грека настаивали на влиянии личности афонского мудреца на носителя верховной власти и воздействии его сочинений на формулировку вопросов, предложенных Стоглавому собору, а также характер ответов на них. «Несомненно, – писал И. В. Беляев, – влияние на Стоглав сочинений преподобного Максима Грека. Всякий, кто прочтет сочинения этого замечательного писателя и после него Стоглав, не может не заметить влияния не только мыслей, но даже иногда как будто выражений Максима на мысли и выражения царя Иоанна в его вопросах Собору… Сколько, например, сходства, но сколько и различия, если сравнить только написанное о духовенстве, в особенности о монашествующих, у преподобного Максима и в Стоглаве»[156].

Крупнейший дореволюционный канонист А. С. Павлов считал даже бесспорным «влияние наставлений Максима Грека (у А. С. Павлова речь идет о «Главах поучительных начальствующим правоверно», адресованных Ивану IV. – Авт.) на молодую и впечатлительную душу Ивана IV, – несомненно, знаменитая речь, сказанная Иваном с лобного места, вопросы, предложенные им Собору 1551 г., отчасти и позднейшие сочинения царя-писателя глубоко запечатлены взглядами той литературной партии, во главе которой стоял Максим Грек» [157]

.

Вызывает дискуссии и определение общего направления Собора 1551 г. В самом документе упоминаются разные его названия: Соборное уложение, Царское и святительское уложение[158]. Впоследствии исследователи XIX–XX вв. давали различные наименования Собору 1551 г. исходя из состава присутствующих на нем представителей и содержания рассмотренных вопросов. И. Н. Жданов предложил называть его Церковно-земским собором, поскольку «вопросы, рассмотренные на Соборе, касались не только чисто церковных, но и государственных отношений», ряд из которых имел даже «чисто государственное значение»[159].

С ним соглашался А. В. Карташев, подчеркивающий государственное значение решений Собора[160]; напротив, Е. Е. Голубинский настаивал на каноническом характере всех принятых на Соборе решений[161], В целом же дореволюционная историография склонялась к общей оценке Собора как законодательного памятника по истории русского канонического и церковного права, представляющего «редкое и выдающееся явление» в истории права России[162]

.

Стоглав неоднократно издавался в конце XVIII–XX в. (Лондонское издание вольной русской типографии, 1860; Казанское академическое издание, 1862; Издание Кожанчикова. СПб., 1863; Издание Субботина. М., 1890; и др.). Лучшим из них научной общественностью был признан казанский вариант издания Стоглава, подготовленный И. М. Добротворским и выдержавший впоследствии три издания: 1862, 1887 и 1911 гг.

Наряду со Стоглавом основным источником канонического и церковного права в Московском государстве была Кормчая книга, которая впервые была напечатана во второй половине XVII в. в качестве официального издания с благословения патриарха и разослана по церквям патриархом Никоном с его исправлениями и написанным им самим предисловием. Она состояла из двух частей. Содержанием первой части Кормчей являются 85 апостольских правил и несколько канонов из апостольских постановлений, а также каноны, признанные Вселенскими и Поместными соборами, правила отцов Церкви и некоторые толкования к канонам. Вторая часть включает церковное законодательство императора Юстиниана, извлечения из законов Моисея, данных ему Богом; Закон судный людям царя Константина, критику некоторых «заблуждений» латинян; Прохирон Василия Македонянина (867–886) под названием «закона градского»[163] и эклогу Льва Исавра и Константина Копронима под названием «Главизны премудрых и верных царей Леона и Константина» и некоторые другие постановления и правила[164]. В отредактированном и сокращенном виде под названием «Книга правил» Кормчая книга была издана в 1839 г. Других изданий не последовало и научному изучению Кормчая книга в дореволюционный период не подвергалась.