История сыска в России, кн.1

«В заявлении третьего дня я употребил неверное выражение: просьбы со стороны Льва Николаевича никакой не было, а было лишь согласие и желание видеть распространёнными свои последние произведения в той форме, в какой они вышли из-под его пера, чтобы публика не оставалась в заблуждении относительно его истинных мыслей».

Почти одновременно с Новоселовым были арестованы В.И.Чарнолусский и ГАФальборк, принадлежавшие, по-видимому, к числу поклонников Толстого; у последнего из них были обнаружены брошюры «Письма В.Фрея к Толстому» и гектографированный «Каталог систематического чтения». Поводом к задержанию Фальборка послужило следующее обстоятельство: он хотел напечатать объявление, приглашающее на панихиду по Некрасову; это ему не разрешили, он заказал в церкви Большого Вознесения (на Никитской улице) панихиду и разослал несколько приглашений на неё. Когда Фальборк явился на поминальную церемонию, полиция отправила упрямого почитателя «поэта народных слез» прямо из церкви в арестный дом, а потом выслала во Владимир.

В эпоху идейного развала 80-х годов проповедь о непротивлении злу – основная идея учений Л. Толстого – нашла себе немало последователей среди интеллигенции, в которой господствовали настроения, представлявшие к тому подходящую почву. Но было бы неправильным отожествлять проповедь Толстого с тем, что принято называть «толстовщиной», так как ученики великого писателя внесли в свою практику немало и маскарадного, и утрированного, это признавал и сам их учитель. «Недаром, – пишет в своих воспоминаниях И.Толстой, – отец поговаривал про „толстовцев“, что это – наиболее чуждая и непонятная для него секта».

Что касается «начальства», то оно, в первое время, по крайней мере, смотрело на толстовщину очень снисходительно, учитывая мистический характер этого течения общественной мысли и видя в нем, не без некоторого основания, противовес революционным устремлениям молодёжи, которых оно так боялось.

Более серьёзное внимание на толстовцев было обращено лишь в девяностых годах, когда они заинтересовались сектантами, в частности, движением, возникшим в среде кавказских духоборцев.

5 октября 1891 года по Ярославской железной дороге из Москвы отправлялась партия арестантов, в числе которых было несколько политических и три человека (Л.Вернидуба, А.Торяник и Ф.Стрижак), высылавшихся в Вологодскую губернию «за поношение православной религии». На свидание с этими лицами явились два "интеллигента, оказавшиеся Евгением Ивановичем Поповым и

Павлом Иванов 1чем Бирюковым, известными в качестве давнишни? знакомых Л.Н. Толстого". С этого времени за деятельностью помянутых лиц было учреждено наблюде ние, в частности при посредстве перлюстрации их корреспонденции.

Духоборческое движение обратило на себя особое внимание правительства, так как оно было направлено против отбывания воинской повинности. Примеру сектантов стали следовать, руководясь религиозными побуждениями, и другие лица. Между прочим, отказался исполнять солдатские обязанности призванный на военную службу бывший учитель Евдоким Дрожжин. За ряд «ослушаний» он был отдан в дисциплинарный батальон, потом его судили и приговорили к девяти годам одиночного заключения. Заболев чахоткой, Дрожжин умер в Воронежской тюрьме. Среди толстовцев, принимавших в судьбе Дрож-жина большое участие, возникла мысль написать подробную его биографию. Об этом стало известно из письма, перлюстрированного Департаментом полиции, в котором Е. Попов писал: «Кто знает, что впереди, и я спешу о Дрож… Черновую работу кончу и помимо Л.Н. и тогда займусь вегетарианством». Сообщая об этом письме Московскому охранному отделению, Департамент полиции прибавил, что, по имеющимся сведениям, после недавних обысков у толстовцев на Кавказе и в Екатеринославской губернии некоторые материалы были укрыты у Попова и что приятель его Бирюков получил недавно из-за границы запрещённые издания.