История Украинской ССР в десяти томах. Том второй

Великим князем в Литве стал Тройден, который сразу же занял откровенно враждебную позицию в отношении галицких и волынских князей, прежде всего Владимира Васильковича, поскольку три его брата погибли в войнах с отцом этого князя. В борьбе против Тройдена галицкие и волынские князья пробовали использовать ордынских феодалов. Так, в 1275 и 1277 гг. русские войска вместе с ордынцами дважды ходили на Литву. Одновременно галицкие и волынские дружины успешно воевали с ятвягами.

Мирные отношения с польскими феодалами, установившиеся в конце жизни Даниила, прекратились вскоре после его смерти. Романовичи постоянно вмешивались в польские междоусобные войны, и вторая половина 60-х—70-е годы прошли в частых русско-польских конфликтах. Положение еще более обострилось после того, как в 1280 г. краковским князем стал Лешек Черный. До самой смерти этого князя в 1288 г. продолжалась беспрерывная борьба между ним и Львом Данииловичем. В этой борьбе Льву помогали орды Ногая и Телебуги. После кончины Лешка Лев Даниилович принялся отвоевывать у Польши земли, которые считал собственными. В 1288 г. он послал сына Юрия в Польшу с войском. Этот поход окончился неудачно, однако из польских источников известно, что вскоре Лев, хотя и не надолго, овладел Люблинщиной. Ему одно время принадлежала также часть Закарпатья с г. Мукачевом.

В своей внешней политике Лев Даниилович опирался вначале на союз с Венгрией, а с 1278 г., когда чешским королем стал Вацлав, — и на союз с Чехией. Лев поддерживал дружественные связи с северорусскими княжествами, в частности с Тверским, о чем свидетельствует брак его сына Юрия с дочерью тверского князя Ярослава Ярославича. Но, поглощенный отношениями с западными соседями, Лев меньше, чем его отец, уделял внимания организации антиордынской коалиции на Руси.

Лев Даниилович выделялся среди государственных деятелей своего времени. Хотя ему и не хватало рассудительности, предусмотрительности и целенаправленности отца, он все же был заметной фигурой в истории второй половины XIII в. Волынский летописец, вообще-то ее очень симпатизировавший князю, отдал ему должное, записав: «Бысть Лев князь думен (в Хлебниковском и Погодинском списках Волынской летописи — «мудрый»), и хоробер, и крепок на рати, не мало бо показа мужество свое во многих ратех»[25]

.

На фоне бурной внешнеполитической деятельности Льва Данииловича спокойным выглядит княжение во Владимире его двоюродного брата Владимира Васильковича. Вступление Владимира на волынский престол летописец описывает так: «Нача княжити во него (Василька. — Ред.) место сын его Володимер, правдолюбьем светяся ко всей своей братьи, и к бояром, и ко простым людем»[26]

. Подобная характеристика выглядит необычной, ибо справедливость в отношении простых людей не входила в понятия феодального кодекса чести. Есть основания считать ее недалекой от истины.

Если Лев Даниилович отдался внешней политике, то Владимир Василькович, наоборот, сосредоточил усилия на внутренних делах своего небольшого княжества. В его княжение строились города и крепости, развивались ремесла и торговля, искусство и литература, книгописание. Владимир собственноручно переписывал книги, чем в те времена вряд ли мог похвастаться любой другой европейский властелин.

Внешнеполитическая деятельность Владимира Васильковича была весьма сдержанной. Он отразил натиск литовских князей и овладел Турийском, однако крупных войн с Литвой не вел. Минимальным было участие Владимира в войнах с Польшей. В этом отношении обращают на себя внимание слова волынского летописца под 1280 г. Описывая совместный поход ордынских, галицких и волынских войск на Польшу, он замечает: «Лев рад пойде с татары», а Владимир, наоборот, — «неволею Татарьскою»[27]

.

Владимир Василькович умер в 1288 г. По свидетельству летописца, о нем горевало население Владимира-Волынского, жалели о нем также новгородцы, немцы и сурожцы. Из этого перечня видно, что Владимир был торговым центром международного значения. Сурожцами тогда называли не только обитателей Сурожа (Судака) — итальянской фактории в Крыму, но и вообще итальянских торговых людей, а новгородцы и немцы представляли торговые интересы Запада и русского Севера. О важной роли Владимира в европейской торговле XIII в. говорят также многочисленные польские, западноевропейские и восточные источники.

Отношения Галицко-Волынской Руси с ордынскими феодалами после смерти Даниила еще более осложнились. Его преемникам пришлось иметь дело не только с Ордой, но и с эмиром Ногаем, кочевавшим в Северном Причерноморье. Галичина и Волынь признавали себя зависимыми от Орды. Они, например, обязывались ходить вместе с ордынскими феодалами в походы. А когда орды поработителей по пути в Польшу или Литву проходили Галицко-Волынской землей, князья обязаны были взимать с населения в пользу Орды специальную подать — «татарщину».