История варварских государств

Воссозданная на Западе Римская империя, конечно, не походила на прежнюю. Даже внешне подчеркивалось ее новое, христианское, содержание. Считалось, что как крещение обновляет человека, так церковное миропомазание возрождает империю в христианском духе. Изменилось и содержание. Империя Карла явилась порождением уже другого времени. Но она была и иным государством, чем предшествующие варварские королевства. На первый взгляд империя Карла Великого явилась всего лишь преобразованием Франкского королевства, и в этом королевстве, действительно, создались предпосылки для образования новой империи. Главным из них явилось произошедшее к этому времени фактическое слияние франков и римлян в единую массу подданных сначала Меровингов, а затем Каролингов. И все же и по отношению к Франкскому королевству империя Карла представляла собой новое качество. Это понимал и сам Карл: в 802 г. он потребовал от всех своих подданных новой присяги уже как императору. Этим он подчеркивал свое отличие не только от предшествующих королей, но и от самого себя прежнего.

Все прежние королевства были в принципе этническими. Это отражалось и в титулатуре королей: король готов, король свевов, король вандалов и аланов, король бургундов, король лангобардов. Только уже сравнительно незадолго до крушения Лангобардского королевства Айстульф называет себя королем не только лангобардов, но и римского народа. Характерно, однако, что именно Айстульф проводил наиболее ярко выраженную антиримскую политику. Даже глава Франкского королевства, в котором, в конце концов, произошло слияние франков и галло-римлян, называет себя королем франков, а государство — regnum Francorum. И это не просто дань традиции, а выражение определенной концепции. Хотя на деле скорее франки, по крайней мере, те, что жили в Галлии и, соответственно, в романском окружении, растворились в среде местного населения, в теории это выглядело обратным процессом; недаром обозначением всякого свободного человека становится, как уже говорилось, слово «франк», а не наоборот.

Империя в этом отношении являлась совершенно иным государством. Она была принципиально надэтнична. Империя Карла Великого была не Франкской (как ее иногда называют современные историки), а Римской, повелевая всеми жителями государства независимо от их этнического происхождения. Император считался наместником Бога на земле, распоряжающимся по Божьему велению всеми светскими делами, и в этом качестве главой всего христианского мира. И с этой точки зрения не только люди, живущие на территории новой Римской империи, но и все христиане теоретически являлись его подданными. Ни о каких отдельных королевствах, основанных на национальном принципе, речи не было. Двойственность внутренней структуры, характерная для варварских королевств, если на практике полностью и не исчезла (в обиходной речи сохранялись романские и германские языки, да и сам Карл, как было сказано, еще сохранял титул короля франков и лангобардов, но его сын Людовик, став императором, королевский титул уже вовсе не упоминал), то резко уменьшилась, а в теории и исчезала полностью.

Его империя противопоставлялась, с одной стороны, старой языческой, павшей под ударами варваров, а с другой — Восточной Римской империи. Византии, что подчеркивало правоверность христианского Запада, духовным главой которого являлся римский папа, противостоящий всяким отклонениям от правоверия, какие, по мысли папы и императора, допускали восточные христиане во главе с константинопольским патриархом и покровительствующим ему императором. Так что новая империя была не только Римской, но и католической. Тесная связь императора и папы, светского и духовного владык христианского мира, рассматривалась как необходимое условие вечности новой Римской империи. Византийские императоры принципиально вели происхождение своей власти от Августа и его преемников. Карл и папа, хотя тоже признавали преемственность нового владыки от прежних римских августов, настаивали на том, что подлинным наследником христианских императоров Рима является франкский король, который к тому же наследовал и власть ветхозаветных царей.

Как говорилось много раньше, готы сознавали различие между императором и ветхозаветным царем, с одной стороны, и собственным королем, с другой. Первый был thiudans — владыка народа, другой — rех, король. И такое понимание различий между императором и собственным государем было свойственно в принципе всем германцам. И императоры именовали своих варварских партнеров reges — царями, королями, признавая за ними власть над определенными территориями и народами и достоинство монархов (в противоположность судьям и герцогам, некоторые из которых ранее возглавляли тот или иной народ), но рассматривая это достоинство как более низкое и в теории подчиненное по сравнению с императорским. Власть императора должна была распространяться на всю Вселенную. Теперь ту же идею воплощает новая Римская империя. Ее глава уже не rex, a imperator, по крайней мере, равноправный с тем, кто сидит на троне в Константинополе.