История Византийских императоров. От Юстина до Феодосия III

Вскоре внешние обстоятельства уже сложились так, что охрана пограничных районов требовала нахождения там постоянных воинских частей, в связи с чем римская армия начинает делиться на пограничные войска и регулярную армию. При императоре Александре Севере (222–235) стало нормой превращать пограничные войска в военных поселенцев (акритов), которым выделялся земельный надел на границе с возложением наследственной обязанности по несению военной службы. Это были специальные войска limitanei для защиты областей, примыкающих к границе. Они сохранились и в последующее время. Акриты также пользовались преимуществами системы военных наделов, в частности, земли, которые жаловались этим войскам, были полностью освобождены от обложения земельным налогом. Акриты, как правило, превосходно выполняли свои задачи[401]. Помимо них формировались части

comitatus, основанные на свободном наборе крестьян, главным образом, из фракийцев, иллирийцев, исавров, хотя и возглавлялись римскими командирами[402].

Третьим источником пополнения армии стали отряды союзных варваров, издавна, хотя и эпизодически, привлекавшиеся римлянами на время войны. Под давлением объективных причин император Марк Аврелий (161–180) был вынужден прибегнуть к найму варваров на воинскую службу. Они держались обособленно и сохраняли свою структуру. Постепенно из них возник новый род войск — нумеры, набиравшихся по этническому признаку[403]

.

Римский мир постепенно становится варварским — перерождение совершалось постепенно, но постоянно. Варвары охватывали её границы, переступали их и, наконец, внедрились внутрь Империи или по праву завоевания, или по обязанности вынужденного гостеприимства. В последние столетия существования Западной Римской империи в её легионах, особенно пограничных, варваров было больше, чем римлян. Соотношение роковое, особенно, если учесть, что под «римлянами» к этому времени понимали не только этнических итальянцев, но и всех подданных императора[404].

Вообще, следует заметить, что с течением времени стратегия Римской империи по отношению к варварам существенно менялась. Если ранее варвары, бросая жадные взгляды на богатые римские земли, знали, что в случае нападения их ждёт неминуемая расплата, граничащая с жестокими карательными мерами, то теперь византийцы стремились не столько разгромить врага, сколько сдержать его. Мотив прост и ясен: сберечь варварскую военную силу, поскольку завтра вчерашний враг мог стать союзником[405].

В дальнейшем роль варварского элемента в армии ещё более возрастает. Как правило, после сдачи в плен при благоприятных обстоятельствах варвары заключали с императором особый союзнический договор (foedus Iniquus), согласно которому варвары принимали на себя обязательства участвовать в войнах и поставлять Риму своих сыновей. Хотя стороны в таком договоре обладали неравными правами, разумеется, большие обязательства брали на себя перед Империей варвары, с течением времени римское государство начало предоставлять им право селиться на свободных землях. Эти земельные участки по-прежнему считались собственностью Рима, а варвары обязывались содержать их и защищать. Как указывалось ранее, по своему правовому статусу такие варвары относились к перегринам,

peregrine, и подлежали охране со стороны jus gentium, «права народов», jus civitas было для них недоступно. Однако, как некогда произошло сближение правового статуса римлян и латинян, так постепенно различие между cives latini и peregrine

фактически сглаживается. После 212 г. все подданные Римской империи получили права римского гражданства, и даже jus gentium для варваров перестало существенно отличаться от jus civitas для этнических римлян.

В этом нет ничего удивительного. Естественный ход вещей привёл к тому, что римский народ во многом утратил свои национальные черты, смешавшись с представителями различных народностей и наций. Кроме того, многие народы, столкнувшиеся с римской цивилизацией, прониклись её началами, окультурились. Наконец, для самих императоров не имело более никакого значения выделять из общей массы своих подданных какую-то группу населения. Теперь всё народонаселение Римской империи разделилось на две группы населения: граждан и рабов. Peregrini ещё оставались какое-то время, но их было очень немного[406].