История Византийских императоров. От Константина Великого до Анастасия I. Том1

Это был уже пиковый момент — оставалось либо разрывать с императором, и открыто идти против его воли, либо соглашаться на предложенные его представителями условия. Восточным епископам этого, конечно, очень не хотелось, как, впрочем, и римским легатам. Для первых это означало полную дискредитацию их как архипастырей, не сумевших сформулировать православное вероисповедание, а для легатов — поражение (пусть и косвенное) «Томоса» понтифика, который должен был стать образцом веры. Делать нечего — все согласились с первоначальным предложением. Позиция царя победила — ведь, как правитель государства, хранитель Церкви и её глава, император требовал чётко указать не только то, что является ересью и во что верить нельзя (это, как раз, сделать было нетрудно), но и то, во что нужно верить. Или, иными словами, какаяесть вера кафолическая. Объективно, это было совершенно обоснованное и оправданное требование; не этим ли и занимались в течение всех предыдущих лет Вселенские Соборы, как не истинным формулированием вероисповедания?

Верно называют эту согласительную комиссию «комиссией отчаяния», и — вот чудо: всего за несколько часов она

«составила, написала и вынесла мудрейшее тактически, при данных обстоятельствах совершеннейшее, философски-богословски знаменитейшее на все века Халкидонское вероопределение» [801]. В его основу положили Антиохийское исповедание 433 г., «Томос» св. Льва и послание св. Кирилла Александрийского Несторию. По существу, это была всё же полнокровная богословская победа св. Льва Великого, хотя не без помощи св. Кирилла.

Соборный орос звучал следующим образом:

«Итак, следуя за божественными отцами, мы все единогласно учим исповедовать Одного и Того же Сына Господа нашего Иисуса Христа, Совершенным по Божеству и Его же Самого Совершенным по человечеству; подлинно Бога и Его же Самого подлинно человека; из разумной души и тела. Единосущным Отцу по Божеству и Его же Самого единосущным нам по человечеству. Подобным нам во всем, кроме греха.

Прежде веков рождённым из Отца по Божеству, а в последние дни Его же Самого для нас и для нашего спасения (рождённого) по человечеству из Марии Девы Богородицы.

Одного и Того же Христа, Сына, Господа Единородного, познаваемым в двух природах неслитно, непревращенно, неразделимо, неразлучимо.

При этом разница природ не исчезает через соединение, и ещё более сохраняется особенность каждой природы, сходящейся в одно Лицо и в одну Ипостась.

Учим исповедовать не рассекаемым или различаемым на два лица, но Одним и Тем же Сыном и Единородным, Богом Словом, Господином Иисусом Христом.

Как изначала о Нём изрекли пророки и наставил нас Сам Господь Иисус Христос и как предал нам символ отцов наших».

В зале на несколько минут наступила абсолютная тишина. Все были поражены случившимся и осмысливали сделанное согласительной комиссией. Возражений не нашлось — возражать было трудно, если вообще возможно без обвинений в ереси. И тогда Отцы Собора восторженно вскричали: «Это вера отцов! Мы все так мудрствуем! Пусть митрополиты сейчас же подпишут её и — конец!».