Читаем История военных потерь полностью

Другие авторы приходили к иным цифрам. Так, например, доктор Биншток определил число умерших от ран в 300 тыс. человек. При этом он исходил из численности раненых в 3 749 тыс. человек и из уровня смертности раненых в 8%, придя к этому проценту просто путем удвоения «норм» смертности во время русско-японской войны. Конечно, такой прием нельзя признать убедительным, и напрасно Биншток пишет при этом, что «вряд ли можно будет говорить о большой погрешности». Правда, он тут же добавляет: «Нужно ли подчеркивать, чго здесь мы все-таки находимся в области гаданий, устранение которых может внести изменения в наши цифры на целые десятки тысяч»

1 «Труды комиссии...», стр. 147.

2 Цифры Апрамова Головин увеличивает почти на 10%, т. е. прибавляет 300 тыс. к 3,9 млн.

Головин при определении числа умерших от ран исходит из «норм» смертности по французской армии. Основываясь на исчислениях Тубера, показывающих, что из каждых 72 раненых трое умирают в течение первых 12 часов, двое — в армейских госпиталях и один — в эвакогоспитале, Головин делает расчет в отношении 4,2 млн. русских раненых2 и приходит к цифре в 175 тыс. умерших от ран в первые 12 часов после ранения вместо 24,7 тыс., по Аврамову. На этом основании он полагает, что Аврамов пропустил 150 тыс. случаев смерти или зачислил их в категорию пропавших без вести. Однако дело обстоит несколько иначе.




У Аврамова речь идет не об умерших в первые 12 часов после ранения, а об умерших при части, т. е. до поступления в лечебное учреждение. Головин неправильно и слишком широко понимает категорию умерших от ран, причисляя к ним, очевидно, все случаи смерти от действий неприятеля, не причинивших моментальной смерти солдату. Но практически в боевых условиях произвести такое расчленение невозможно и даже нецелесообразно. Далее Головин принимает «нормы» того же Ту-бера для армейских госпиталей и эвакогоспиталей (3 из 72, т. е. около 4%) и определяет цифру умерших от ран в госпиталях в 175 тыс. человек, а- всего вместе с умершими в первые 12 часов — 350 тыс. человек1. Такой расчет не может быть признан хоть сколько-нибудь обоснованным, так как применение французских «норм» к русским условиям не может дать удовлетворительного решения вопроса. Поэтому мы полагаем, что наша цифра в 240 тыс. ближе к истине, так как большинство умерших в первые 12 часов после ранения уже включены в группу убитых.

По британской армии в официальной истории войны 1914— 1918 гг. приводятся следующие материалы о числе умерших от ран по отдельным фронтам:


1N. N. Golovine. op. cit., p. 85—86.

2

Т. J. Mitchel and G. M. Smith, Casualties and Medical Statistics of the Great War, London, 1931, p. 12.

8 Ibid., p. 200.

К этому числу надо еще добавить 3553 человека из войск доминионов и индийской армии, умерших от ран в Дарданеллах3. Таким образом, умерли от ран 171 тыс. человек. Из этого числа надо вычесть 6 тыс. умерших в госпиталях вследствие отравления газами, так как жертвы химической войны у нас даны особо (см. ниже). Следовательно, в британской армии умерло от ран 165 тыс. человек.




При распределении числа умерших от ран по отдельным частям британской армии сделаны незначительные допущения. По Австралии, Новой Зеландии и Ньюфаундленду английский официальный источник приводит непосредственно данные о числе умерших от ран. По канадским же войскам нами сделан расчет на основе помесячных данных по французскому театру военных действий до июля 1918 г. А для периода июль — ноябрь 1918 г. число умерших от ран определено, исходя из числа раненых в эти месяцы и применяя к ним процент летальности канадских раненых за весь период 1914—1918 гг.1 По индийским войскам процент летальности определен по месопотамскому театру военных действий, на который приходилась половина всего числа раненых солдат индийской армии (5% летальности). По южноафриканским войскам принято 8% летальности среди раненых.

В результате можно дать следующее распределение числа умерших от ран по отдельным частям Британской империи:


Части империи

В тыс. человек

131 12 14 4 1 3


Южно-Африканский Союз


165


1 Собственно говоря, это не процент летальности, а именно процентное отношение числа умерших от ран к числу раненых (как мы и обозначали выше), так как процент летальности раненых должен получиться путем процентного отношения числа умерших от ран к общему числу раненых, включая умерших от ран.


Перейти на страницу:

Все книги серии Военно-историческая библиотека

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука