История войны и владычества русских на Кавказе. Новые главнокомандующие на Кавказе после смерти князя Цицианова. Приготовления Персии и Турции к откр

Столкновения и пререкания, существовавшие на Кавказской линии между властями гражданской и военной, принудили правительство поставить во главе их одного общего начальника, и в начале 1811 года управление Кавказским краем было разделено на две части: в Закавказье остался Тормасов, а кавказским и астраханским губернатором был назначен генерал-лейтенант Ртищев, сначала подчиненный Тормасову, а затем, с отъездом последнего и с назначением маркиза Паулуччи, сделавшийся независимым.

«После неоднократных просьб генерала от кавалерии Тормасова, – писал император Александр маркизу Паулуччи, – уволив его для поправления здоровья, поручаю вам начальство над корпусом войск, находящимся в Грузии, и управление сим краем по части гражданской, на тех же самых правилах и преимуществах, какие имел ваш предместник.

При повелении военного министра вы получите список войскам, которые составляют вверенный вам корпус, наставление о назначении пределов между Грузии и Кавказской линии и определение тех сношений, в которых поставляетесь вы с начальником последней»[529].

Границей между управлениями Кавказской линии и Грузией назначено укрепление Владикавказ. Укрепленные посты: Балта, Ларе, Дарьял, Казбек и Коби, точно так же, как и самый Владикавказ, должны быть заняты войсками Ртищева. На него же возложено и продовольствие этих войск, но все военные распоряжения, обеспечение путей сообщения и управление народонаселением, обитавшим между Владикавказом и горой Кайшауром, возложены на маркиза Паулуччи.

Филипп Осипович маркиз Паулуччи родился в Модене в 1779 году, юношей вступил в пьемонтскую военную службу и затем перешел в австрийские войска. Как природный итальянец, он должен был впоследствии перейти в армию Италийского королевства, в которой дослужился до звания генерал-адъютанта и участвовал в последних походах революционных войн. Выйдя в отставку, маркиз Паулуччи в 1807 году поступил в русскую службу полковником. В этом чине он сражался с турками под начальством Михельсона, и в 1808 году, во время похода против шведов, был произведен в генерал-майоры. 30 июля 1810 года Паулуччи был назначен генерал-квартирмейстером и дежурным генералом к Тормасову и за победу у Цалки произведен в генерал-лейтенанты.

Как подчиненный, маркиз Паулуччи всегда точно исполнял поручения, на него возложенные. Тормасов приказал ему окончить экспедицию в десять дней, и, как мы видели, он окончил ее, несмотря на громадные препятствия, противопоставленные ему природой[530].

«Военнослужащие должны ведать, – писал он, сделавшись главнокомандующим, – что лучше умереть со славой, чем жить с бесславием, и для того они, хотя бы то жизни их стоило, не должны ни одного шагу уступить неприятелю, невзирая ни на какое превосходство.

Засим предваряю я, что из офицеров всяк тот, кто даст над собой верх неприятелю, предан будет военному суду и с бесчестием выгнан из службы. Господам генералам предписываю штаб– и обер-офицерам внушать, а они чтоб твердили солдатам, что отечество держит нас для того единственно, чтобы мы поражали неприятелей наших, и что всемилостивейший государь император всещедро изливает свои милости на тех, кои против неприятеля ознаменуют себя храбростью и мужеством.

Итак, всякому из военнослужащих должно помнить долг службы и присяги, и противу неприятеля при всяких случаях поступать мужественно, ибо кто будет всегда иметь в мыслях, что он русский, и что его неприятель не может одолеть, тот всегда победит неприятеля»[531]

.

Исполняя обязанности генерал-квартирмейстера и дежурного генерала, командуя различными отрядами и перенося все лишения походной жизни, маркиз Паулуччи имел возможность близко познакомиться с бытом офицеров, характером их жизни и привычками.

«Имев честь с вами служить в продолжение двух кампаний, – писал он в приказе, – к крайнему моему сожалению, я заметил, что многие из господ офицеров занимаются азартными играми, а некоторые из них и неумеренным употреблением горячих напитков, хотя ничто столь не достойно порицания в военном человеке, как страсть к напиткам и игре: от первого он теряет все уважение в глазах своих подчиненных и делается неспособным к делам службы; от второго он лишается времени, нужного для занятий по службе, часто вовлекаем бывает в разорение и, что еще хуже, подвергает себя лишению чести. Игра нигде не была запрещаема столь строгими законами, как в России.

По званию моему, долгом себе поставляю иметь беспрерывное старание, дабы сии законы были в точности наблюдаемы: я на это употреблю всю ту деятельность, которую всегда употребляю в отправлении моей должности, и всю ту строгость, которую мне внушает отвращение, которое я имею к игре и к неумеренному употреблению крепких напитков»[532].

Человек самостоятельный и характера независимого, Паулуччи требовал, чтобы все подчиненные по делам службы обращались к нему прямо и не употребляли окольных путей для получения разрешений главнокомандующего[533].