История всемирной литературы Т.1

К числу прославленных древних произведений принадлежат «Два уложения» и «Три плана» («Сань люэ»). Под такими наименованиями известны декларации, манифесты на тему о мудром правителе, об управлении государством, об обязанностях человека, о добродетели и пороке. Произведения эти, несомненно, более позднего происхождения, чем описанные выше. Это видно и из их языка, и из содержания, но отнесены они к Древности более далекой, чем время Чжоу и даже Инь: героями их являются Яо, Шунь и Юй — цари-мудрецы мифических времен.

Наука отрицает какую бы то ни было степень историчности этих царей-мудрецов; они порождение исторической легенды. Однако легенды эти возникли еще в древности. Для Конфуция, человека VI—V вв. до н. э., Яо, Шунь и Юй были столь же реальны, как Вэнь-ван, У-ван — основатели Чжоуского царства, как Чжоу-гун — особо почитаемый Конфуцием строитель этого царства. Легенда создала для этих царей-мудрецов даже особое царство, назвав его Ся. Но легенда стала создаваться, видимо, задолго до Конфуция и, насколько можно судить, к VIII в. до н. э., т. е. к концу Чжоуского царства, в своих существенных частях уже сложилась полностью.

К такому заключению нас приводят факты, что в «Луньюе», памятнике, в котором зафиксированы слова и дела Кун-цзы (Конфуция), не раз упоминается некое произведение древности, именуемое «Шу» («Писание»), а в одном месте оно даже цитируется.

«Луньюй» сложился в середине V в. до н. э., но Конфуций жил раньше — во второй половине VI — первой четверти V в.; поэтому можно полагать, что и в его время, т. е. в VI в., было известно древнее произведение, которое сначала под названием «Шан-шу» («Писание о Древности»), а затем — «Шуцзин» дошло до нас. Но исследователи нашли цитату из него еще и в другом, более раннем памятнике, относящемся к VIII в. до н. э. Это и позволяет думать, что уже к тому времени древние произведения — эдикты, декларации, указы — были сведены в некий свод, именуемый в дальнейшем «Шу» — «Писание».

Своим появлением «Шуцзин» обязан, надо думать, писцам, т. е. грамотеям, обслуживавшим аппарат управления в Чжоуском царстве, и вместе с тем его историографам. Видимо, от них попали в текст эдиктов и деклараций некоторые объяснительные элементы, стилистическая инородность которых очень чувствуется.

В дошедшем до нас «Шуцзине» есть части, несомненно относящиеся к гораздо более позднему, отнюдь не чжоускому времени. Не следует забывать, что известная нам редакция «Шуцзина» относится ко II в. до н. э. Однако поскольку Яо, Шунь и Юй еще задолго до Конфуция уже прочно утвердились в исторической легенде, постольку и отнесенные к ним «уложения» и «планы» принадлежат к рассматриваемому — первому — периоду Древности.

«Шуцзин» обычно фигурирует как исторический памятник, его название принято передавать как «Книга Истории». Но если материал «Шуцзина» и может что-либо дать историку, то в той же степени и в том же смысле, в каком может дать материал историку Эллады древняя «Илиада». «Шуцзин», как и «Илиада», принадлежит прежде всего литературе.

Прозу «Шуцзина» можно охарактеризовать как риторическую. Изложение строится приемами плавной, размеренной речи. Эта размеренность строится на чередовании равномерных строк, как правило, из четырех мор. Возможная монотонность преодолевается введением кое-где строк из другого числа мор — трех или двух. Если подставить на место каждой моры китайского текста русский одноударный комплекс, начало «Яо дянь» («Уложения Яо») читается так:

То было когда-то, очень давно.

Яо-Властитель. Он звался «Доблести луч».

Сдержан, светел, просвещен и глубок — всегда и во всем.

Воистину скромен. Умел уступать.

Свет от него — повсюду кругом...

Мир и покой он племени дал.

И жило племя ясно, светло.

В согласии были страны вокруг.

Когда же там возникал беспорядок,

Улаживал все.

В тексте широко представлен прием соположений и противоположений образов, понятий, изречений. Изложение распадается на отдельные отрезки — своего рода строфы. Таким образом, перед нами — проза, но проза поэтическая, т. е. данная приемами словесного искусства.

Конфуций, как сообщает «Луньюй», говорил не только о «Шу», «Писании»; еще чаще он упоминал «Ши». И то, что он при этом имел в виду, также относится к ранним памятникам древнего словесного искусства, в некоторых частях восходящих к тому же времени, что и наиболее ранние произведения риторической прозы — к XII в. до н. э. И так же, как и в риторической прозе, к этой более древней части добавлялись и более поздние. Исследователи считают, что произведения, получившие название ши и объединенные в поэтическом своде «Шицзин», создавались с XII по VII столетие до н. э.