История всемирной литературы Т.1

Так, почти вся XII и XIII книги «Махабхараты» заняты поучениями двоюродного деда кауравов и пандавов Бхишмы, который, ожидая своей смерти, рассказывает окружившим его пандавам об обязанностях царя, правах и долге четырех варн, законах государства и семейной жизни. Наставления в политике и праве чередуются в поучении Бхишмы с изложением основ космогонии, нравственности и религии, и все это, в свою очередь, украшено поучительными легендами, притчами, афоризмами и диалогами, которые придают этим книгам эпоса поэтическую силу и выразительность.

Содержание «Махабхараты» в целом оставляет, таким образом, впечатление причудливой литературной мозаики, произвольного соположения разнородных по своему характеру отрывков и текстов, дерзкой, но малоискусной попытки в пределах одного произведения совместить несовместимое. Казалось бы, творцы «Махабхараты» в течение многих столетий нагромождали вокруг древнего эпического ядра буквально все, что было у них под рукой: героические песни и фрагменты аскетической поэзии, брахманские легенды и фольклорные притчи, философские трактаты и дидактические наставления. Признавая, что каждый из таких элементов или слоев «Махабхараты» в высшей мере ценен, некоторые ученые все же полагают, что, объединенные вместе, они заслоняют друг друга, противоречат один другому и практически разрушают эпос как целое. «В определенном смысле, — пишет автор трехтомной истории индийской литературы М. Винтерниц, — «Махабхарата» в общем не единое поэтическое произведение, а скорее „целая литература“». Иными словами, привлеченные популярностью, которую приобрела «Махабхарата» уже в первых ее редакциях, компиляторы эпоса, по мнению Винтерница, усердно соединяли все, что представляло, с их точки зрения, интерес, в громоздкую форму своеобразной древнеиндийской энциклопедии.

Считая, что текст «Махабхараты» сложился в процессе многократной и несогласованной компиляции, многие исследователи усматривают в нем большое число противоречий. Иногда, на их взгляд, эти противоречия касаются частностей сюжета, иногда — основных идейных мотивов эпоса. К числу последних принадлежат не раз вызывавшие недоумение противоречия в обрисовке главных героев «Махабхараты». Сочувствие читателей эпоса — в том виде, в каком он дошел до нас, — безраздельно принадлежит пандавам. Они обрисованы в целом как великие и храбрые воины, справедливые, честные и мудрые мужи. Дело, которое они защищают в битве с кауравами, — справедливое, и победа в конечном счете на их стороне. Они любимы своими подданными и всем народом, будучи щедрыми и благородными правителями, заботятся о нем и даже в изгнании избавляют людей от злых чудовищ и притеснителей. Кауравы, наоборот, злы, тщеславны и мстительны. Ни сознание собственной неправоты, ни мудрые и благоразумные советы, которые дают им их советники, ни даже умеренность требований и миролюбие панданов не могут удержать их от коварных козней и от кровопролитной войны. Поэтому их гибель в эпосе знаменует торжество справедливости и добродетели.

Но с этой характеристикой вступивших друг с другом в смертельную борьбу родов многое, казалось бы, находится в разительном противоречии. Прежде всего, на стороне кауравов сражается немало безупречных героев. Среди них мужественный и благородный Карна, пощадивший четырех побежденных им братьев-пандавов, и мудрый наставник царевичей Дрона, и Бхишма — воплощение государственной и воинской мудрости. Далее, «Махабхарата» рассказывает, что буквально все вожди кауравов погибли в битве в результате предательства или бесчестных уловок со стороны пандавов. Так, Дрону они обманули, сказав, что убит его сын, после чего для престарелого брахмана жизнь потеряла смысл, и он перестал сражаться; Карне нанес смертельный удар Арджуна, когда колесо колесницы Карны увязло в земле и по правилам чести поединок должен был быть прекращен; Дурьодхане Бхима раздробил бедра запрещенным ударом палицы ниже пояса. И даже Кришна, который в «Махабхарате» выступает как воплощение высшего бога Вишну, как идеал добродетели и мудрости, неожиданно оказывается совершенно неразборчивым в средствах и дает пандавам советы, хотя и принесшие им победу, но по сути своей нечестные и коварные.

Подобного рода противоречия привели отдельных ученых к мысли, что первоначально положительными героями эпоса были не пандавы, а кауравы и лишь впоследствии они поменялись местами. Это еще раз подтверждало их вывод, что «Махабхарата» — не последовательное, связанное единой художественной идеей произведение, а плод многочисленных, довольно неуклюжих переработок и произвольного объединения разнохарактерного материала. Тем самым известное в науке представление об эпосе как об искусственном собрании «малых песен», которое давно уже признано несостоятельным по отношению к поэмам Гомера или например, сказанию о Нибелунгах, и по сию пору в какой-то мере осталось приложимым к «Махабхарате».