История всемирной литературы Т.1

Совершенно ясно, что «разочарованный» имеет в виду воцарившиеся в современном ему Египте общественные порядки и нравы, которые казались ему противоположными прежним, дорогим для него и близким («не помнит былого никто»). Словом, он чувствует себя одиноким в обществе, которому он чужд и которое ему враждебно.

Возражая «разочарованному», «душа» его ничего не говорит о земных порядках, но высказывает совсем иную точку зрения на смерть и загробный мир. По существу, она повторяет те мысли, которые выражены в «Песни арфиста». В отличие от «разочарованного», для которого смерть — желанное избавление от бедствий, «исход из плена страданья», «душа» убеждена, что незачем думать о смерти и загробной жизни, незачем заботиться о заупокойном культе и сооружать пирамиды и гробницы — все равно они запустеют и разрушатся, а поэтому надо пользоваться благами жизни.

Словом, перед нами, по-видимому, диалог представителей двух противоборствующих направлений общественной мысли древнеегипетского общества. «Разочарованный» представляет, так сказать, консервативное направление, он твердо убежден в истинности традиционного учения о смерти и загробной жизни, он клеймит новые отношения в обществе как жестокие и невыносимые. «Душа» же его, наоборот, критикует общепризнанную религиозную догму о бессмертии, пытается примирить человека с жизнью, какой бы она ему ни казалась.

Кончается диалог довольно неопределенно: «душа» призывает «разочарованного» прислушаться к ее мнению и вместе с тем дает обещание быть вместе с ним после его смерти. Тем самым вопрос о справедливости той или иной точки зрения остается нерешенным.

Социальные потрясения в Египте последних двух веков III тыс. до н. э., отразившиеся на содержании «Беседы разочарованного со своей душой», наложили отпечаток и на другие произведения египетской литературы эпохи Среднего царства — произведения, так сказать, публицистического плана. Новейшие исследования подтвердили предположение, что часть произведений этого времени была даже инспирирована дворцом с целью укрепить и пропагандировать авторитет фараонов XII династии (прибл. 2000—1800 гг. до н. э.), положившей конец предшествующей вековой политической неурядице.

Как мы уже видели, в «Поучении» неизвестного фараона X гераклеопольской династии своему сыну Мерикара этот фараон высказал примечательную мысль о том, что слово сильнее оружия. Этой мыслью воспользовались первые фараоны XII династии, желая завоевать симпатии подданных и укрепить свой авторитет. Исторический период, разделявший Древнее и Среднее царство, был заполнен нескончаемыми междоусобными войнами, вызвавшими серьезные социальные потрясения. Авторитет царской власти был в значительной мере развенчан. Придя к власти, цари XII династии должны были опираться не только на силу оружия, но и на силу убеждения, показать стране, что они не захватчики престола, не простые узурпаторы, но спасают страну от внутренней смуты, восстанавливают порядок, озабочены благом народа, словом, что они его благодетели. С этой именно целью и были составлены, по крайней мере, три литературных произведения, относящихся к самому началу периода Среднего царства.

Первое среди них — «Пророчество Неферти» (это имя раньше читалось Неферреху).

Фараон IV династии Снофру, предшественник Хуфу (Хеопса), скучает у себя во дворце и приказывает своим придворным разыскать мудреца, который бы его развлек. Приводят некоего Неферти (вероятно, именно он упомянут в уже знакомом нам папирусе Честер-Битти IV), который спрашивает фараона, о чем ему говорить — о прошлом или будущем. Царь выражает желание узнать будущее. Неферти начинает пророчествовать. Предсказания его зловещи: наступят страшные годы, когда Нил пересохнет и станет сушей, затем последует голод, наступит смута, страну охватит всеобщий мятеж, все будут ненавидеть и опасаться друг друга, с востока вторгнутся кочевники-азиаты, они станут угнетать народ и т. д. Но вот на юге появится некто Амени из Верхнего Египта. Он воссядет на престол страны. Твердой и справедливой рукой он восстановит в стране порядок, накажет мятежников, прогонит азиатов-захватчиков, и страна воспрянет.