История всемирной литературы Т.5

Лессинг принял участие в работе созданного в 1767 г. Гамбургского национального театра. Это был первый постоянный театр в Германии, и Лессинг, ставший его литературным консультантом, публикует серию рецензий о спектаклях, составившую позднее книгу «Гамбургская драматургия» (1767—1768). Как и Дидро во Франции, он борется за театр жизненной правды, настойчиво пропагандирует жанр мещанской драмы, добиваясь демократизации немецкой сцены. Но в отличие от французского просветителя он более резко и решительно отвергает классицизм. Здесь особенно сказались два обстоятельства. Во-первых, в Германии классицистический театр был преимущественно подражательным, и борьба против французского влияния становилась первым условием формирования национального театра. Во-вторых, классицизм в Германии получил в эти годы распространение на придворной сцене и приобрел ярко выраженную аристократическую окраску, поэтому борьба против классицизма стала носить отчетливо антифеодальный характер. Лессинг не только полемизировал против известного положения поэтики Буало («изучайте двор»), но и полностью отвергал претензии немецких княжеских резиденций: «Двор вовсе не такое место, где поэт может изучить природу».

Дидро понимал прогрессивное значение трагедии Вольтера, и борьба за мещанскую драму была для него не столько отрицанием Вольтера, сколько дальнейшим развитием идей просветительского театра. Лессинг непримирим в своем отношении к классицизму. В его статьях выдвинута программная антитеза: «Вольтер — Шекспир». «Сама любовь диктовала Вольтеру его «Заиру», — говорит один учтивый критик довольно любезно. Он сказал бы вернее, галантность. Я знаю только одну трагедию, которую внушила любовь, — это «Ромео и Джульетта» Шекспира». Острота полемики против классицизма объясняет, почему в Германии раньше, чем в других странах, стал широко популяризироваться Шекспир.

Г. Э. Лессинг

Портрет Г. О. Мая. 1768 г.

Хальберштадт, Глейм-хаус

Лессинг борется за демократизацию языка драмы. По его мнению, «изысканная напыщенность, чопорная речь несовместима с чувством. Она не служит истинным его выражением и не может его вызвать. Но чувство вполне мирится с самыми простыми, обыкновенными, даже пошлыми словами и выражениями».

Таким образом, содержание «Гамбургской драматургии» не сводится к полемике с классицизмом. Лессинг поднимает широкий круг вопросов, связанных с задачами развития немецкого театра. Как и все просветители, он настаивает на активной, воспитательной функции драматических произведений. Театр, по его словам, должен быть школой нравственности.

«Когда гений создает характеры, он имеет целью: научить нас, что мы должны делать и чего не делать; ознакомить нас с особенной сущностью добра и зла, приличного и смешного, показать нам красоту первого... выяснить безобразие последнего».

Касаясь пьес с историческим сюжетом, Лессинг напоминает, что цель театра состоит совсем не в том, чтобы «хранить воспоминания о великих людях» — «на то есть история». Перед автором трагедии, по его словам, стоит цель философская, а не историческая: дело не в том, чтобы в театре узнавать, что сделал тот или иной человек, «но что сделает каждый человек с известным характером при известных данных условиях». Лессинг тем самым приходит к постановке проблемы типического характера, делая важный шаг вперед по сравнению с Дидро. Трудность для теоретика состояла в том, как сочетать типичность («насыщенность») образа с его «обыкновенностью», — диалектика всеобщего и единичного уже нащупывалась Лессингом, но не могла быть ясно сформулирована.

В своих теоретических посылках Лессинг постоянно опирается на Аристотеля. Ссылка на непререкаемый авторитет античности парадоксально сближает Лессинга с теоретиками классицизма, но совершенно очевидно, что Лессинг, апеллируя к древним, добивается совсем других целей. Те или иные положения Аристотеля интерпретируются так, чтобы утверждать новые художественные принципы — программу просветительского реализма, обосновывать право немецкого писателя на создание национальной литературы, отвечающей насущным интересам своего времени.

Этот путь Лессинг указывает не только как философ-эстетик, но и как художник, основоположник немецкой просветительской драмы. Первой значительной пьесой, если не считать юношеских опытов, была мещанская драма «Мисс Сара Сампсон» (1755), в известной мере еще подражательная. Сентиментальная третьесословная история представлена весьма прямолинейно — образы обрисованы односторонне (ангелоподобная Сара, ее соперница — злодейка Марвуд и т. д.). Но шаг был сделан важный: английский купец в качестве героя сменил готшедовского античного Катона. Дидро отметил эту заслугу неизвестного тогда автора знаменательными словами: «...германский гений уже обратился к природе».