История всемирной литературы Т.6

Крупнейший эквадорский поэт XX в. Хорхе Каррера Андраде увидел в «Песни Боливару» Ольмедо одно из первых проявлений художественной самобытности литературы Нового Света: «Оригинальность этой поэмы, классицистической по форме и романтической по вдохновению, возвышенность идей и образная красота обеспечили ей выдающееся место в поэтической продукции века. В Америке рождалась новая поэзия, создавались новые формы. На небосводе бывших колоний, который подобно огромному инкскому покрывалу окутывал Андские горы, уже не было места громоподобному Юпитеру; его заменил Уайна Капак, — голос оракула. Вот так реальность и люди Нового Света включались в мировую поэзию».

Современник Ольмедо поэт Андрес Бельо был также выдающимся ученым и общественным деятелем Латинской Америки. Молодость Андреса Бельо (1781—1865), учителя Симона Боливара, — один из ярких моментов идейно-литературной жизни эпохи борьбы за независимость. Посланный в Лондон как дипломатический представитель венесуэльской революции, а затем потерявший этот пост в связи с ее временным поражением, Бельо использовал пребывание в Европе для получения широкого образования, которое он впоследствии отдал делу просвещения Латинской Америки. В 20-х годах XIX в. в Лондоне он основал первые печатные органы «Библиотека Американа» и «Реперторио Американо», в которых отражались события, происходившие на американском континенте. На их страницах и были опубликованы его «Американские сильвы» (сильва — одна из классических метрических форм испаноязычной поэзии), в которых воспевались молодые освобождающиеся народы Америки.

Первая из них (1827) «Обращение к поэзии» — пламенный манифест духовной независимости молодой Америки. Автор призывает музу поэзии покинуть Старый Свет и обратить свой взор к новому девственному континенту, где «земля еще одета в простые одежды».

Через двадцать с лишним лет программная сильва «Обращение к поэзии» открыла первую общеамериканскую антологию «Поэтическая Америка» (1846).

Во второй сильве Андреса Бельо «Сельскому хозяйству в тропической зоне» идея самоутверждения молодой Америки растворена в любовно воссозданной картине родной земли и человеческого труда. Вергилиевские «Георгики» послужили ему образцом для этого гимна сельскому хозяйству.

Симон Боливар — Освободитель

Картина С. В. Рейнольдса. 1820-е годы

Тщательное описание плодов и растений родной тропической земли — сахара, бананов, юкки, хлопка, пальмы — исполнено непосредственности лирического чувства, обостренного ностальгией человека, живущего вдали от родины. Из чувственного восприятия естественного мира рождается возвышенный патриотизм, неотделимый от идеи свободы и независимости Америки.

О, Южная Америка моя,

Свободных наций юная семья,

Пред изумленною Европой

Ты гордо вскинула чело

И вольности венец лавровый!

(Перевод А. Якобсона)

А. Бельо был страстным проповедником просветительских идеалов. Во второй «Сильве» настойчиво звучит назидательный призыв — вернуться к земледельческому труду, от которого бурные годы войн и гражданских столкновений отвлекли людей его страны. Духом руссоизма наполнены строки, прославляющие чистоту деревенского труда, в котором поэт видит залог процветания будущих независимых наций. Из поэтов своего времени Бельо был единственным, кто не воспел бранного подвига. Его голос, призывавший к мирному труду, явно контрастировал с патетическими строфами певцов военных сражений. Нередко фигуры обоих венесуэльцев — Боливара и Бельо — рассматриваются вместе, как две ипостаси эпохи независимости: один — рыцарь героических сражений, другой — певец созидательного мира. Случилось так, что родине, долгие годы раздираемой гражданскими междоусобиями, Бельо не смог отдать свои силы. Приглашенный в 1829 г. в Чили, единственную страну, где после войны за независимость установилась сравнительно стабильная гражданская жизнь, Бельо именно там развернул свою выдающуюся литературно-просветительскую и научную деятельность, став «отцом» чилийской культуры.

Картина поэтического развития времен независимости будет неполной, если не сказать о том, что наряду с высокой, «ученой» поэзией в годы войны получила развитие и другая, так называемая «народная», поэзия. Это было демократическое стихотворчество, непосредственно связанное с фольклором.

Само его появление было прямо обусловлено глубоким историческим сдвигом, совершавшимся в ту эпоху. Уже на первых порах выдвинулись такие оригинальные и несхожие поэты, как Мариано Мельгар (Перу) и Бартоломе Идальго (Уругвай).

Начав писать в традиционном классицистическом стиле, Мариано Мельгар (1791—1815) одновременно создавал поэтические миниатюры — ярави, по образцу кечуанского фольклора.