История всемирной литературы Т.7

Идейным вождем народа стал сам Хетагуров. В борьбе за свободу он видел не только свой гражданский и патриотический долг, но и высшее счастье («Завещание», «Если бы!»). Думая о будущем родины, поэт обращается к молодежи, пробуждая ее социальное и национальное самосознание («Тревога», «Походная песня»). Рассказывая о подвигах предков, создавая образы сильных духом людей труда, показывая зреющий протест против угнетателей («Солдат»), поэт учил молодежь бороться с социальным злом. В притчах и баснях художник сатирически высмеивал жадность и леность, болтливость и сословную спесь, зависть, глупость и другие пороки.

Его стихи о любви стали откровением для сурового, сдержанного в проявлении своих эмоций осетина-горца.

Коста Хетагуров

Фотография

Поэзия Хетагурова была подлинно народной не только по содержанию, но и по форме. Его творчество органически связано с осетинским фольклором, который поэт хорошо знал и любил с раннего детства. На титульном листе сборника его стихов сделана надпись рукою автора: «Думы сердца, песни, поэмы и басни». Поэт создает образы народных певцов-сказителей («Кубады»), перерабатывает мотивы и образы обрядовой поэзии («На кладбище»), на основе осетинских сказаний и легенд пишет поэму «Хетаг», черпает сюжеты и образы из народных песен, сказок, пословиц и т. д. («Новогодняя ночь», «Колыбельная», «Мать сирот», «В пастухах», «Олень и еж», «Безумный пастух», «Упрек», «Редька и мед» и др.).

Творчество поэта на русском языке органически связано с идейно-тематическим содержанием «Осетинской лиры». Его историко-этнографический очерк «Особа» (1894) — одно из лучших произведений по этнографии осетин. В очерке собран богатый фактический материал о быте Осетии, экономике, общественных отношениях и правовых нормах осетинского патриархально-феодального уклада. Читатель находит в нем ту же картину многотрудной, безрадостной жизни труженика-горца, что и в «Осетинской лире». По словам М. Шагинян, Хетагуров-публицист был ярким представителем школы Чернышевского. В стихотворениях, написанных по-русски («В бурю», «Песнь раба», «На смерть горянки», «Не поможешь ты горю слезами» и др.), в рассказе «Охота за турами», поэмах «Перед судом» (1893), «Фатима» (1889), «Плачущая скала» (1894) поэт развивает многие темы, характерные для его поэзии на осетинском языке. Прежде всего это тема родины. Образ духовного вождя «Осетинской лиры» сливается с некрасовским образом поэта-обличителя, поэта-борца, певца свободы в цикле стихотворений о поэте («Последняя встреча», «Музе», «Не упрекай меня» и др.) и особенно в его программном стихотворении «Я не пророк», где поэт открыто заявляет: «...смело всем о правде говорю». Самоотверженное служение родине и народу, свободолюбие и гуманизм больше всего ценил Коста и в русских писателях, великих деятелях русской культуры («Перед памятником», «Памяти М. Ю. Лермонтова», «Памяти А. Н. Плещеева», «Памяти А. С. Грибоедова», «Памяти А. Н. Островского»). Он признает их своими идейными вождями, учится у них «быть готовым на бой за великое, честное дело» против того же «мира рабства, лжи, насилья и гонений», против которого восставали лучшие люди России.

Светлым пушкинским гуманизмом проникнуты его стихи о любви. В них отразилась личность поэта — глубоко чувствующего, страдающего, готового к самопожертвованию и всепрощению, но в то же время верного своим высоким идеалам, не способного даже во имя любви пойти на компромисс со своими убеждениями («Да, я люблю ее...», «Я понял вас...», «Я сделал все...», «Предчувствие», «Прости», «Ни пламенных молитв...»).

Коста Хетагуров глубоко и всесторонне отразил в своем творчестве исторические судьбы и жизнь осетинского народа, его психологический склад, нравственный и культурный облик, его мечты и устремления. Он поднял на новую ступень его общественное и художественное сознание и внес свой вклад в мировую культуру.

ДАГЕСТАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Художественное развитие Дагестана имело свои специфические черты, отличные от формирования литератур других народов Северного Кавказа. Однако во второй половине XIX в. в общественно-экономической и культурной жизни региона возникают и усиливаются сходные процессы. Поражение в Кавказской войне (1817—1864), падение мюридизма, зарождение капиталистических отношений, обостривших классовые противоречия в горском обществе, — таковы наиболее характерные приметы качественно нового периода в истории дагестанских народов. В это время значительно ослабляется влияние арабоязычной культуры, идеологии исламизма и мюридизма, развиваются межнациональные отношения в пределах Дагестана и с народами России.