История всемирной литературы Т.7

Внимание к народной жизни, усилившееся в предреформенные годы, сопровождается и острым интересом к его истории и к быту предков. Большие успехи делают в эти годы историческая наука, археология, фольклористика. Не остались в стороне от этих процессов и поэты. У А. Н. Майкова (1821—1897), А. К. Толстого (1817—1875), Л. А. Мея (1822—1862) в самых разных жанрах (лирические стихи, поэмы, драмы) отразились едва ли не все узловые моменты русской истории. Разумеется, разные историософские и эстетические позиции приводили и к разной оценке тех или иных исторических событий или деятелей. Но самый интерес к старине был общим. И не только к русской старине: Запад и Восток притягивают внимание поэтов: тут и сказания, и мифы древности (античность — неиссякающий источник вдохновения), и библейские мифы, и эпизоды освободительной борьбы народов. Подражания древним, поэтические переводы и переложения — все это широко входит в поэзию. Народные песни, былины, сказания становятся почвой и источником стилевых поисков.

Заявив о себе сборником «Стихотворений» как продолжатель традиций антологической поэзии Батюшкова и Гнедича, заслужив похвалу Белинского, увидевшего в нем «дарование неподдельное и замечательное», Аполлон Майков в 40-е годы пишет поэмы в духе «натуральной школы» («Две судьбы», «Машенька», «Барышня»). В последующие десятилетия проявляет постоянный интерес к исторической тематике и славянскому фольклору, создает один из лучших поэтических переводов «Слова о полку Игореве» (1860—1870).

Автор поэмы «Савонарола» (1851), драматических поэм по мотивам истории Древнего Рима «Три смерти» (1851), «Смерть Люция» (1863), «Два мира» (1872) и др., он шире, чем кто-либо до него, ввел в русскую поэзию сюжеты и образы иных стран и народов. Поэт как бы поверяет русское сознание — чужим, смотрит на него со стороны, и тогда яснее проступают его особенности (стихотворение «Скажи мне, ты любил на родине своей?» и др.).

Майков не приемлет новые буржуазные отношения и, противопоставляя им идеализированные традиции русской старины, воспевает сильную русскую государственность. С сочувствием рисовал он образы Александра Невского, Ивана IV, Петра I («Кто он?», 1868; «Стрелецкое сказание о царевне Софье Алексеевне», 1867; «У гроба Грозного», 1887).

Поэт с любовью относился к «бедной» русской природе, находя в ней все новые и новые скрытые красоты. Пейзажная лирика относится к числу лучших творений Майкова.

Стихи Майкова отличаются пластичностью, ясностью, «досказанностью», определенностью, в этом смысле он прямой антипод Полонского. «Старый ювелир» — так он называет себя в одном из стихотворений, а в другом, формулируя свой творческий принцип, пишет о том, что поэт «Отольет и отчеканит // В медном образе — мечту!».

В лучших его стихах эта стройность и последовательность действительно отливаются в совершенную форму. Однако в большинстве случаев это «совершенство» (недаром стихи Майкова вдохновляли Чайковского и Римского-Корсакова) остается как бы на уровне чисто словесном.

Меньше гладкости и завершенности, больше живого чувства в стихотворениях А. К. Толстого. Принадлежа по рождению к высшей русской знати и получив разностороннее образование, Толстой завоевал признание как исторический романист («Князь Серебряный», 1863), как драматург (см. главу «Островский и драматургия второй половины XIX века»). Широкую популярность получили его баллады и лирические стихи («Колокольчики мои», «Ты знаешь край, где все обильем дышит», «Где гнутся над омутом лозы», «Василий Шибанов», «Князь Михайло Репнин», «Змей Тугарин», «Илья Муромец» и др.), а также стихотворные политические сатиры. Первое собрание стихотворений поэта вышло в 1867 г. Толстой прямо декларировал поэтическое право на некоторую небрежность языка, на «дурные рифмы». Борьба противоречивых чувств, тревога, уныние,

раздвоенность — эти преобладающие ноты его поэзии, очевидно, и требовали такой нечеткой формы: «Залегло глубоко смутное сомненье, // И душа собою вечно недовольна...» — подобных признаний много в его поэзии.

Может быть, именно эта раздвоенность, противоречивость, приводившая Толстого к тоске по чувствам сильным и ярким, обусловливала его тяготение к старине, к созданию характеров сильных и цельных. Это лучше всего удавалось Толстому; в его балладах, притчах и драмах из русской истории и мифологии выразились та цельность и полнота чувств, которых не хватало в современной жизни: вера, преданность долгу, глубокий патриотизм, безоглядное веселье, упоение нерефлектирующей любви.