Читаем История всемирной литературы Т.8 полностью

На раннем этапе для становления романа важным оказалось влияние некоторых драматургических форм, относительно новых для сингальской среды: это театр «надагам» (его можно назвать народной оперой) южноиндийского происхождения и североиндийская музыкальная драма. По содержанию гораздо более разнообразные, чем традиционная крестьянская драма сингалов, остававшаяся преимущественно ритуальной, они вносили свежий беллетристический материал, новые темы и сюжеты. Свойственные им приемы организации действия, построения диалога также были использованы ранними сингальскими романистами.

Знакомство с инородными литературными источниками усилило у сингалов интерес к тем произведениям традиционной собственной литературы, которые по своему характеру сближались с беллетристикой, прежде всего к джатакам. Ценность джатак для создателей новой литературы была в том, что их сюжеты строились вокруг житейских коллизий.

Первым сингальским романом в полном значении слова считается роман «Мина» А. Саймона де Сильвы (1905). В романе изображалась женщина героическая и благородная — это противоречило буддийской традиции видеть в женщине главный источник искушения и соблазнов, но согласовывалось с народной сингальской традицией, отводившей женщине высокое положение в обществе. В основе сюжета — романтическая любовь. Появляется мотив свободы женщины в выборе своей судьбы, важный для последующей сингальской прозы.

Автору романа «Мина» удалась психологическая мотивировка характеров, не всегда присутствующая и в более поздних произведениях сингальских романистов, в частности самого А. Саймона де Сильвы. Роман «Мина» был с интересом встречен современниками, но гораздо больший общественный отклик получил вышедший год спустя роман Пиядасы Сирисены (1875—1946) «Джаятисса и Розалина, или Счастливый брак». Интерес к этому роману объяснялся главным образом его идейной направленностью. В противовес произведениям, которые идеализировали все христианское, П. Сирисена выступает поборником буддийских идеалов и ценностей, с которыми связывает идеи национального возрождения сингалов.

На страницах романа непосредственно отзывались те страстные дискуссии, которые были характерной деталью социальной жизни сингалов в конце XIX — начале XX в. Здесь их вели литературные герои, и сам сюжет — драматическая любовная история, завершающаяся браком, — служил лишь канвой для диалогов, затрагивавших острые общественно-политические вопросы. П. Сирисена был скорее общественным деятелем, чем художником. Тем не менее его роман оказал сильное влияние на других сингальских авторов. Оно проявилось уже в «Терезе» (1907) А. Саймона де Сильвы — книге, подчеркнуто антизападной по своей главной тенденции. Этот роман, несмотря на частные художественные удачи, отличается унылой нравоучительностью и излишней прямолинейностью. Еще один роман А. Саймона де Сильвы, «Наша религия» (1910), в рамках рассказа о влюбленных заключал почти неприкрытую буддийскую проповедь.

Впрочем, общественное значение прозы П. Сирисены, роль ее в пробуждении национального самосознания сингалов были заметны.

Совсем иная тенденция обнаруживается в произведениях его младшего современника В. А. Сильвы (1892—1957). Этого автора увлекает сама повествовательная природа романа, перипетии любовной интриги, хитросплетения фабулы. Критики упрекали В. А. Сильву за излишнюю мелодраматичность, однако в целом ему присуще известное правдоподобие ситуаций и характеров. Позднее, в конце 30-х годов, В. А. Сильва стал признанным мастером исторического романа. Велики его заслуги и в появлении сингальского рассказа.

В 1914 г. дебютирует Мартин Викрамасинха (1891—1977), сыгравший особую роль в создании литературы совершенно нового типа. Первый его роман «Лила» явно перекликается с «Джаятиссой и Розалиной», однако перед нами не столько подражание, сколько завуалированная полемика. М. Викрамасинха выступает как рациональный, трезвый мыслитель, осуждая традиционные предрассудки, суеверия, фанатизм, условности и невежество в той же мере, как и слепое преклонение перед западной культурой. У М. Викрамасинхи мы встречаем ту же любовную интригу и публицистические диалоги героев. Но его герои жизненны, стилистика более приближена к нормам повседневного языка. Автору присуще чувство художественной меры, он тяготеет к реалистичности.

В этот период кроме любовного возникает и приобретает популярность детективный роман, начинает развиваться и роман исторический. Делает свои первые шаги литературная драматургия, начало которой положил С. Дон Бастиан, написавший в 1884 г. пьесу на сюжет «Ромео и Джульетты» Шекспира. В дальнейшем он использовал для своих пьес сюжеты арабских сказок, джатаки, легенды, придавая им оригинальную форму — литературную и музыкальную, поскольку он писал свои пьесы в стиле надагам. Последователи С. Дона Бастиана чаще использовали для своих пьес факты ланкийской истории, а в постановках больше ориентировались на североиндийскую музыкальную драму.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян – сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, – преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия