История всемирной литературы в девяти томах: том шестой

В то же время повышается интерес к народной культуре, фольклору, который собирали в 10–20‑е годы такие деятели, как А. Шёгрен, А. Поппиус, А. И. Арвидссон, К. А. Готлунд, С. Топелиус — старший, затем Э. Лёнрот. Вслед за появлением сборников народной поэзии возникла идея создания единого фольклорно — эпического свода, реализованная позднее в «Калевале». Еще в 1817 г. Готлунд в одной из статей писал: «… если бы только нашлось желание собрать вместе наши древние народные песни и создать из них стройное целое — будет ли это эпос, драма или нечто другое, мы имели бы нового Гомера, Оссиана или „Песнь о Нибелунгах“, и финская нация, через это прославившись, с блеском и достоинством проявила бы свою самобытность».

Постепенно вырабатывалась плодотворная точка зрения на значение фольклорного наследия для современной литературы, которая расходилась с обнаружившимися уже в 10–20‑е годы консервативными тенденциями идеализации древней народной поэзии, попытками противопоставить ее современному литературному развитию. А позднее, в 40‑е годы, полемика против подобных тенденций стала более актуальной и острой.

10—20‑е годы в истории финской литературы отмечены сочетанием продолжавшихся просветительских традиций с новыми, романтическими веяниями. Под знаком просветительских идей развивалось творчество финноязычных писателей Я. Ютейни, К. А. Готлунда, П. Ханникайнена. Их можно назвать крестьянскими просветителями. Они обращаются непосредственно к народу, осознавая себя выразителями интересов крестьянского сословия. «И мы достойны уважения» — эта строка из стихотворения Ютейни, которое стало народной песней, воспринималась как девиз.

Сын крестьянина Якко Ютейни (1781–1855) писал стихи, рассказы, пьесы, статьи — трактаты, публикуя их в дешевых народных изданиях. Его творчество носило просветительско — дидактический характер. Касаясь самых повседневных тем, он воспел труд, разум, свободу как высшие ценности, необходимые для процветания родины. Особое место в его творчестве занимает прославление крестьянского сословия как основы общества и государства.

Карл Аксель Готлунд (1796–1875) выпустил в 1829–1831 гг. две книги первого на финском языке литературного альманаха «Отава» («Большая Медведица»), включавшие его собственные стихи, народные песни, поэтические переводы, статьи о финском языке, фольклоре, исторических событиях.

Первые романтические веяния в финноязычной поэзии обычно связывают с весьма скромным по объему творчеством Абрахама Поппиуса (1793–1866) и Каллио (псевдоним Самуэля Кустаа Берга, 1803–1852). В их стихах преобладает живое лирическое чувство — и любовь, и тоска, и романтическое томление духа, устремленного в неведомые дали, к свободе.

Более отчетливо романтизм проявился в литературе на шведском языке. В 1815 г. возник кружок так называемых «туркуских романтиков», в который входили А. И. Арвидссон, Ю. Г. Линсен, А. Г. Шёстрём, Ф. Бергбум, Ю. А. Тёнгстрём. Они выпустили в 1817–1818 гг. на шведском языке два номера альманаха «Аура», а в период 1819–1823 гг. ими издавалась газета «Мнемозина». Туркуские романтики выступали с критикой просветительской идеологии и эстетики классицизма, знакомили финских читателей с европейским романтическим движением. Особый интерес проявлялся к философии Канта, Фихте, Шеллинга, взглядам Гердера, к эстетике и литературе немецкого романтизм. В роли литературных посредников выступали шведские романтики, с которыми финнов в ряде случаев связывали личные отношения.

Туркуский романтизм можно рассматривать как первый отклик на раннебуржуазные тенденции в самой Финляндии и на противоречивость капиталистического развития в общеевропейском масштабе. В отличие от писателей, веривших в идеально — разумное содержание новой цивилизации (для Готлунда, например, колонизация Северной Америки европейцами была лишь победой «разума» над «дикостью», а Ютейни в своих стихах воспевал чисто просветительскую утопию «разумного государства»), романтики говорили о «ложном направлении» современной цивилизации. У туркуских романтиков впервые возникает специфическая для них антитеза финской патриархальности и европейского капитализма. В их творчестве заметна тенденция к абсолютизации субъективного начала. В лирике начинает варьироваться образ поэта — избранника, возвысившегося над всем будничным и прозаическим. Из мира эмпирической действительности, воспринимавшегося как призрачный, поэт устремляется в мир идеальный, в мир вечных духовных ценностей. Лишь тот, писал А. Г. Шёстрём в стихотворении «Грезы», кому открывается духовный мир, способен жить мечтами. Искусство, как высшее выражение духовности, требует жертвенного служения. В лирику входит романтический идеал жизни как беспрерывного творчества. Этот идеал в какой — то мере определяет жизненное поведение, что в особенности характерно для Арвидссона и всей его деятельности.