История всемирной литературы в девяти томах: том восьмой

Крупным представителем пролетарской литературы был Георгий Кирков (1867–1919). Соратник Благоева, редактор партийной газеты «Работнически вестник», он писал песни — марши, фельетоны, очерки. Часть из них собрана в книге «Дремиградские посмешища» (1900). Сатирическая публицистика Киркова во многом созвучна с антибуржуазным пафосом современной литературы (Вазов, Константинов), в ней заметно влияние творчества Салтыкова — Щедрина. Но в прозе Киркова проявилась и новая тенденция — обращенность к исторически перспективному общественному идеалу, к образу рабочего — пролетария. Во многих его очерках, фельетонах, рассказах обобщенно, гиперболически показано становление коллективистского сознания прежнего ремесленника — единоличника. Писатель создал галерею персонажей (Пройчо Гурбет, Ганчо Гайле и др.), в которых воплощены свойственные времени особенности и черты пролетаризирующихся частных собственников («Спасение», «Как сват Нейчо стал подписчиком», «Торжество Пройчо Гурбета» и др.).

Болгарская пролетарская литература с первых шагов заявила о своей программе — социалистической идейности, революционной романтике, историческом оптимизме. Ее начинания получили дальнейшее развитие в творчестве писателей 20–30‑х годов XX в.

На рубеже веков в литературе Болгарии стали развиваться субъективистские эстетические идеи, символизм и другие течения. Пропагандистом и идеологом индивидуализма выступил Крыстю Крыстев (1866–1919), сторонник немецкой идеалистической философии. В журнале «Мисыл» и в ряде книг он утверждал, что искусство, литература не находятся ни в каком отношении к реальным потребностям общества. Утверждая приоритет «вечных» идей в литературе, он поощрял декадентские мотивы в поэзии, а интуицию объявлял главным принципом «чистого искусства». Крыстев и его единомышленники отстаивали тезис «европеизации» национальной литературы, весь предшествующий путь ее развития объявляли доморощенным и прежнему поколению литераторов во главе с Вазовым противопоставляли молодое поколение «индивидуалистов». Эти идеи оказали определенное воздействие на часть литераторов, творчество которых имело сложное, неоднозначное развитие (Пенчо Славейков, П. Яворов, П. Тодоров и др.).

Характерна для этого времени противоречивая эволюция Пенчо Славейкова (1866–1912). Он унаследовал демократические убеждения отца (поэта и просветителя П. Р. Славейкова), воспринял реалистические традиции литературы XIX в. Первоначально в его поэзии сильно звучали социальные, гражданские мотивы, протест против деспотизма монархического режима, и это сближало её с литературой критического реализма, с идеями и направленностью современного ему антимонархического общедемократического движения в стране. Но уже в 90‑е годы появились нравственно — философские поэмы Пенчо Славейкова о творческом подвиге деятелей мировой культуры — Бетховена, Микеланджело, Шелли, Ленау и др. Но гениальных творцов представил поэт односторонне — как гордых страдальцев, вознесенных над своим временем, над «толпой» («Симфония безнадежности», «Успокоенный», «Cor cordium», «Гимны о смерти сверхчеловека»). Проблемы смысла жизни, назначения искусства поэт трактовал преимущественно в абстрактно — моральном плане.

Высокой оценки заслуживают произведения Пенчо Славейкова, посвященные национально — освободительной борьбе болгарского народа («О ста двадцати», «Самоубийца», «Поэт», «Гайдуцкие песни», неоконченная поэма «Кровавая песня» и др.). В них немало черт, свидетельствующих о близости поэта к героико — патриотической традиции национальной литературы.

Пенчо Славейков создал крупные нравственно — психологические поэмы «Бойко», «Ралица». Он творчески, бережно переосмысливал сюжеты, поэтику фольклора. Существенен его вклад и в интимную, пейзажную лирику (цикл «Сон о счастье», 1907).