Исцеление психических болезней. Опыт христианского Востока первых веков

Отцы Церкви первыми подают нам пример такого сочувствия, сострадания, внимания и единства. Палладий, например, повествует в «Лавсаике» о святом Макарии Египетском, который постился и молился семь дней подряд, чтобы освободить некоего молодого человека от одержимости/безумия[270]. Мы видим, что подобным образом преподобный Антоний Великий молится и пребывает в бдении рядом с одержимым, который потерял разум [271]. Блаженный Феодорит повествует о том, как авва Иулиан «стенал, молился и плакал» рядом с человеком, из которого он изгонял беса. Бес связывал больного, заставлял кусать собственное тело, тревожил и побуждал нападать на других[272]. Преподобный Феодосий испытывал нежное сострадание к братьям с помутившимся рассудком

[273]. Следуя примеру святого апостола Павла[274], он «был слабым со слабыми», по выражению Феодора Петрского[275]. Его сострадание к «братьям с помутившимся рассудком» так велико, что он даже берет на себя ответственность за совершенные ими проступки[276]

и разделяет их участь, говоря: «Покажем, дети мои, Тому, Кто ниспосылает нам эти испытания для нашего спасения, что мы Ему благодарны»[277]. Он также дает понять, что сам участвует в их исправлении и в выполнении поставленной перед ними задачи, упоминая об этом в своих советах: «Принесем в жертву Тому, Кто снизошел до нас, плод нашего терпения. Станем посредством плача достойны одобрения, и надежда нас не посрамит. Да будет для нас стеснение настоящего жития залогом ожидаемого нами освобождения» [278].

Внимание, обращенное отцами на тех страдальцев, о которых они заботятся, и приносимая им помощь выражаются в самых элементарных и обыкновенных жестах ежедневной жизни; то есть их духовная забота выражается и материально. Например, мы видим, что преподобный Ипатий своими руками кладет куски хлеба Зенону в рот, когда последний отказывался питаться [279]. Таким же образом он действует по отношению к Аэтию

[280].

Еще одним важным аспектом терапии, применяемой святыми отцами, является обеспечение для одержимых/умалишенных материальных условий жизни, которые способствуют их исцелению. Преподобный Феодосий, например, строит «братьям с помутившимся рассудком» отдельный исихастирион, место мира и молчания (ησυχία), «который был как второй монастырь в монастыре» [281], для того чтобы они могли жить в достаточной изоляции от суматохи ежедневной жизни и устраивать свою жизнь соответственно потребностям своего особого положения.

Судя по всему, святые отцы придавали очень большое значение молчанию и отдыху, которые в некоторых случаях составляли основной (но, конечно, не самодостаточный) элемент их терапевтического метода. Так, Каллиник отмечает по поводу Аэтия, который был «сумасшедшим (φρενοβλαβής) и, кроме того, телесно весьма болен» [282] что «Ипатий лечил человека, молился за него, помазывая освященным маслом, и давал ему время на отдых; он привел его таким образом в себя, и Бог даровал ему здоровье»[283]

.

Святые отцы помещают одержимых/умалишенных вплоть до их выздоровления в самом монастыре, чтобы о них можно было постоянно заботиться. Заставляя их жить в тех же помещениях, где монахи[284] (как, например, преподобный Афанасий Афонский, который поселил Матфея в келье тех братьев, которым он его поручил[285]), они, вероятно, хотели тем самым включить больных в размеренную жизнь монастыря, чтобы дать им возможность жить более организованной и материально упорядоченной жизнью. Но главным образом они преследовали ту цель, чтобы больные постоянно находились в успокаивающем присутствии этих научившихся терпению, полных сострадания и любви мужей и чтобы они участвовали, пусть даже бессознательно, в их добродетелях. Близость святых в монастыре могла принести больным великую пользу благодаря той благодати, которая исходит от их личности и распространяет свои лучи далеко вокруг них, и тому успокоению, которое порождает одно их лицезрение или присутствие, даже молчаливое[286].

Как бы не были важны или даже необходимы все описанные нами условия или терапевтические принципы, следует повторить, что освобождение/исцеление всегда происходит по молитве святого, которая является главной и необходимой причиной исцеления. Нередко через предстательство святого оно происходит мгновенно, чудесным образом, так что человек тотчас освобождается от безумия/одержимости, как будто он никогда не был подвержен недугу. В таких случаях безумие и одержимость напоминают падающую с лица маску. В житиях святых мы находим множество примеров таких чудесных исцелений. Приведем некоторые из них.