Исцеление психических болезней. Опыт христианского Востока первых веков

Изучение этого феномена даст нам полезные сведения о том, как рассматривались безумие и сумасшедший человек в византийском обществе. Ситуация, как мы увидим, не была идиллической. В этом обществе, как и во многих других, сумасшедший был объектом презрения и отторжения для всех, кроме духовных людей. Их пример показывает нам, что даже в христианском обществе восприятие, уважение и принятие другого несмотря на его отличие и слабость, могут произойти только в результате победы над собой и страстями. Только таким образом может восторжествовать любовь к людям, которая, по воле Божией, должна быть направлена прежде всего на самых обездоленных. «Юродивый Христа ради», исчезнувший сегодня вид аскета, сам по себе является показательным примером: один из его побудительных мотивов состоит в том, чтобы разделить до конца бедственные условия униженных, презираемых и отверженных обществом, и в первую очередь «безумных». Испытав подобное им состояние, он имеет возможность полнее сочувствовать их бедам, максимально приблизиться к ним, чтобы удобнее было прийти им на помощь, уподобляясь в этом апостолу Павлу, который сказал: …для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых (1 Кор 9:22).

ГЛАВА I. Антропологические предпосылки: состав человеческой природы

ДУША И ТЕЛО

Отцы Церкви часто настаивали на том, что человеческое естество не есть только душа или только тело, но оба они вместе и нераздельно составляют человека.

Утверждая, что тело является составной частью самого человека, признавая за ним равное достоинство с душой [32] и отказываясь приписывать ему отличные от души происхождение и судьбу[33], они спорят со спиритуалистическими концепциями, согласно которым тело — всего лишь воплощение души, свидетельство ее падения, источник ее нечистоты, могила (σωμα — σημα)[34], которая случайно заточила ее, добавленный и неглавный элемент, тогда как душа одна составляет сущность человека и должна будет проявить себя или достичь исполнения предназначения при отделении от тела, через поступательное отрицание последнего[35]

.

Утверждая, соответственно, что человек состоит из души и тела[36], они противостоят всем формам материализма или натурализма, которые отрицают душу, или сводят ее к эпифеномену тела, или считают ее произведенной и зависящей от тела, а тело считают сущностью человека и основой всякого человеческого проявления[37].

«Душа не есть человек, — пишет святой Иустин Мученик, — но душа человека; тело не есть человек, но тело человека»[38]. И священномученик Ириней говорит: «Ибо ни плотское создание само по себе не есть человек совершенный, но есть тело человека и часть человека; ни душа сама по себе не есть человек, но душа человека и часть человека»[39]

.

Таким образом, человек — это душа и тело вместе, соединение двух субстанций. Отцы Церкви не устают повторять, что человек по природе состоит из двух частей, что его существо не может быть сведено к одной или другой субстанции, что его сущность составлена из двух элементов. «Человек создан по природе и состоит из тела и души», — отмечает в другом месте священномученик Ириней[40]. И Афинагор пишет: «Человек, сделанный из тела и души, двойственен»[41], «он состоит из двух частей» [42]. «…Познай, что ты из двух частей состоящий человек, из души и тела; и что… Тот же Бог есть Творец души и тела», — говорит святитель Кирилл Иерусалимский [43]

. Святитель Иоанн Златоуст говорит, что «человек — разумное животное, которое состоит из двух сущностей, из бестелесной души и материального тела»[44]. У святителя Григория Нисского находим: «Что такое человек? Душа и тело одновременно или только одно из двух? Но совершенно очевидно, что единство обоих характеризует живое существо»[45]. Процитируем еще святителя Григория Паламу: «…только душа или только тело не может называться человеком, но оба вместе, так как они были созданы вместе по образу Божию»[46]. Утверждение о двойственном составе, о сосуществовании двух субстанций и их четком разделении не выражает, однако, дуалистическую концепцию. «Так как человек, состоящий из души и тела, един…» — подчеркивает святитель Григорий Нисский[47].

Он тем более един в своих двух природах, что душа и тело происходят от единого акта творения в один и тот же момент. «Так как человек, состоящий из души и тела, един, нужно предполагать одно общее происхождение его состава…» — пишет святитель Григорий Нисский[48].