Исцеление сексуальной травмы. Навыки, которые помогут чувствовать себя в безопасности и создавать границы

Реальная история:

Как я научилась принимать самосострадание

Для тех, кто пережил сексуальную травму, характерно испытывать сложности с принятием сочувствия, даже если оно исходит от самих себя. Может понадобиться значительная доля терпения и настойчивости, чтобы приобрести этот навык. Но, как узнала Изабель, этот навык может стать ключом к тому, чтобы вернуть себе ощущение благополучия.

Изабель обратилась ко мне, когда ей было немного за тридцать. В детстве она подвергалась физическому насилию. В возрасте пяти лет ее растлил один из родственников, и, как большинство подобных жертв, она была слишком напугана, чтобы кому-то об этом рассказать. Ко всему прочему, родители часто наказывали ее ремнем. Если она возражала или говорила неправду, ее били ремнем. Если она приносила плохие оценки из школы, ее били ремнем. Если она кричала от боли, наказание повторялось. Повзрослев, Изабель продолжала страдать от расовых предрассудков и сексуального давления, которые только усугубили ее боль и чувство собственной никчемности.

Когда Изабель впервые пришла ко мне на прием, ее нервная система творила невообразимое: гипертонус сменялся гипотонусом, из-за чего она то впадала в приступы гнева, то уходила в глубокую депрессию. После нескольких месяцев нашей совместной работы она научилась сохранять чувство заземления более длительный период времени, и в результате снизилась частота сопутствующих диссоциации симптомов, хотя взрастить в себе чувство собственной значимости пока не получалось. Когда я объясняла Изабель суть шагов к самосостраданию, ее нервная система приводила ее в оцепенение, сказывалось действие дорсального вагального комплекса. Ее плечи скруглялись, ее охватывало сильное чувство стыда, слезы текли по щекам, пока она пыталась принять доброту к себе.

Как и многие другие дети, Изабель внушила себе чувство, что она недостойна любви, когда пыталась объяснить себе хоть как-то все те ужасные вещи, которые с ней произошли. Умом она понимала, что пережитое ей насилие – не ее вина. Она не была плохой или недостойной любви, но ее телесный разум продолжал реагировать так, будто причина была именно в ней. Когда она пыталась направить на себя сострадание, боль становилась еще сильнее. Мне удалось ее убедить, что если она не перестанет работать над этим, то однажды у нее получится. Со временем принимать сострадание станет проще.

На протяжении нескольких месяцев я периодически напоминала ей, чтобы она не бросала эту практику, просила повторять ее, выполняя шаг за шагом, пока она не сможет принять самосострадание. Она неохотно обещала мне продолжать, ожидая, что неприятный опыт повторится. Но однажды Изабель пришла ко мне в офис с прямой спиной и широкой улыбкой и гордо сообщила, что у нее получилось, что она смогла принять направленное на себя сострадание. Это стало очень важной вехой на пути к исцелению, которая открыла дорогу многим другим положительным изменениям и, в конце концов, привела к принятию себя, что не удавалось Изабель на протяжении всей ее жизни. И это не удалось бы ей, если бы она не смогла развить в себе способность принимать самосострадание и использовать его себе на благо.

Когда Изабель завершала курс терапии, она практиковала шаги к самосостраданию почти ежедневно. Ее нервная система стала гораздо более уравновешенной, она научилась справляться с такими трудными эмоциями, как стыд; когда они появлялись, она смогла найти внутри искреннее чувство любви к себе и принятие себя.