Исцеление в Елабуге

Для нас, немцев, тогда все шло неожиданно хорошо. После торжественной музыки Листа по радио передавали официальные сообщения о взятии Кракова, Сандомира, Перемышля, Белостока. Сотни тысяч польских военнопленных, сотни захваченных или уничтоженных пушек, танков, самолетов, капитуляция гарнизона Вестерплятте в Данциге, захват порта Гдыня и, наконец, крепости Модлин и Варшавы. За какие-нибудь три недели поход на Польшу победоносно завершился. Сердца многих немцев забились чаще. И все это при нескольких тысячах погибших с нашей стороны!

В октябре в армии снова разрешили танцевальные вечера. Жизнь почти вошла в нормальное русло. С теми пайками можно было жить.

По этому поводу Гитлер произнес новую речь о том, что Англия приветствовала бы создание нового правительства в Германии. Англичане твердили о том, что устранение Гитлера будет означать мир. В победном шелесте знамен нахально звучал голос Чемберлена. «Ох уж эти вечные наглости англичан!» – думали многие немцы, продолжая выполнять приказы Гитлера. Я не был исключением из общего числа.

После окончания польского похода «Прелюды» Листа стали звучать по радио реже. А если их когда и передавали, то сразу же после этого верховное командование спешило сообщить об успехах в подводной войне против англичан, или об обстреле неприятельских самолетов, или о бомбардировке французских и английских объектов германскими военно-воздушными силами.

Затем, в апреле и мае 1940 года, по радио вновь зазвучали произведения Листа: шел поход на Данию, Норвегию, Францию, Голландию и Люксембург.

Северный поход победоносно был завершен за три недели. Война на западе вообще длилась всего лишь четырнадцать дней. Германские войска торжественно маршировали по Елисейским полям. Верден – «кровавая мельница» первой мировой войны, Верден, который в 1916 году стоил жизни семистам тысячам немецких солдат, был взят без особых потерь. Франция капитулировала в конце июня. В том же самом вагоне, в котором в ноябре 1918 года немецкие парламентеры были вынуждены подписать условия капитуляции, продиктованные им союзниками, теперь подписала капитуляцию Франция. В ту ночь мы вместе с женой слушали радио.

Германский вермахт молниеносно сокрушил одну из сильнейших держав мира. В войне 1914-1918 годов, несмотря на огромные усилия, кайзеру не удалось сделать этого.

Гитлеру всегда везло. Так, может, Сталинград действительно единственное исключение среди всех побед гитлеровского вермахта?

***

Паровоз дал свисток, один, потом другой. Поезд остановился. В вагоне было по-прежнему темно. Даже в дырочку, проделанную в крыше вагона, ничего не было видно.

– Где мы? – спросил кто-то, словно кто-нибудь из нас мог ответить на этот вопрос.

Однако стояли мы недолго. Вскоре паровоз дал свисток и дернул вагоны. В дырочку промелькнули бледные матовые огни: станция.

Когда огни остались позади, поезд вновь остановился. На этот раз остановка затянулась на несколько часов. Я не мог заснуть. Соседи справа о чем-то шептались. Потом кто-то из сидящих на полу громко вскрикнул. Кто-то стал успокаивать кричавшего. С нар раздался властный голос: «Тихо, вы!»

И вновь наступила тишина, но я так и не уснул. Знакомые надоевшие вопросы теснились в голове. Чего только не вспомнишь в такой обстановке!

… Всплывали воспоминания далекой юности, возникали картины последних лет. Одно помнилось очень хорошо, другое потускнело от времени. Я вспомнил реальную школу, которую посещал в двадцатых годах, кое-кого из учителей. С одним из них, преподавателем физкультуры, меня связывала долгая дружба. Он был большой почитатель поэзии Вальтера Флекса, который в 1917 году добровольно пошел в рейхсвер. Наш преподаватель и мне привил любовь к книгам Флекса. Особенно мне нравились его «Странствия между двух миров».

Я даже вспомнил сейчас одну фразу, которую Флекс сказал как-то своему другу, тоже добровольцу, лейтенанту: «Быть лейтенантом – это значит быть примером для своих подчиненных, а если нужно, то и примерно умереть у них на глазах». Эти слова для меня лично стали, так сказать, своеобразным руководством. С ними я пошел на фронт. Я был твердо убежден, что смерть на поле боя – необходимая жертва, истинное проявление геройства. Прав ли я был тогда? Теперь я много думал над подобными вопросами, а после всего пережитого уже по-другому оценивал прежнее. Чего стоил пример только одного Сталинграда! Ведь гибель немецких солдат в котле окружения – это жертва, которая отнюдь не была необходимой для отечества. Они погибли только из-за того, что кто-то отдал жестокий, бесчеловечный приказ – стоять во что бы то ни стало! А ради чего, собственно, погибали солдаты на других фронтах? Разве там не было того же самого, тех же бесчеловечных приказов?