Исцеление в жизни и смерти

Однако когда мы начинаем воспринимать препятствия как благоприятную возможность для практики, к нам приходит понимание того, что в буддийской традиции подразумевается, когда говорится: «Чем больше препятствие, тем великолепнее просветление». Тогда болезни и травмы видятся как прекрасные возможности для обретения свободы.

В любой области, где присутствуют неприятные ощущения, будут возникать препятствия. И преграды на пути к сердцу становятся до боли очевидными. Болезни и неприятные ощущения обладают способностью выводить на поверхность явления, которые долго подавлялись, которые в буддизме называют клешами или самскарами, самыми глубоко укоренёнными склонностями, которые в скрытой форме таятся под поверхностью нашего обыкновенно уплощённого поля внимания. Именно по этой причине установление непосредственной связи с неприятными ощущениями и болезнью способно открыть нам глубочайшие уровни исцеления.

В сущности, неприятные ощущения, возникающие в связи с болезнью, можно метафорически воспринимать как своеобразный бурав, проходящий сквозь толстые слои защит и отрицания, прикасающийся к глубоким резервуарам давней отчуждённости и страхов. Острие этого бурава обретает остроту благодаря нашему отождествлению с чувствами беспомощности и отчаяния – с неспособностью контролировать то, что не поддаётся контролю, которые приводят к апатии и депрессии, из-за чего человек чувствует себя ограниченным своей болезнью, пойманным в ловушку своего ума/тела. Такое проявление вытесненных и подавленных материалов, лежащих под поверхностью сознания, приводит к спонтанному высвобождению переживания страдания, к которому мы давно были привязаны, это напоминает фонтан, бьющий из артезианской скважины. Тогда наконец давняя, сдерживаемая боль и неуравновешенность ума, глубокие резервуары горя и отрицания пузырями поднимаются к поверхности. Эти пузыри, выходящие на поверхность, могут, скорее, показаться нежданным штормом, чем побудить к присутствию в настоящем. Однако снова и снова возникает осознание того, что исследование нашего страдания – это путь, ведущий к радости.

Такое раскрытие долго подавлявшегося содержимого ума позволяет получить доступ ко всё более и более глубоким уровням исцеления. Мы обнаруживаем весьма примечательный факт: соприкосновение с тем, что выглядит тяжким, придаёт нам существенную лёгкость. Напряжение уходит. Живот расслабляется и обретает открытость. Границы дыхания растворяются в безграничном пространстве. Нигде нет разделённости. Отсутствуют определения, отсутствуют всякие качества. Остаётся лишь само бытие. «Именно так». Именно этот миг. Всё во всём.

Как и в том видении, где моим детям причиняли вред, моё сильное сопротивление не позволяло мне обрести более глубокое понимание. Лишь тогда, когда я прямо сосредоточился на самом препятствии, преграда растворилась в свете принимающего внимания. Да и препятствием был вовсе не страх того, что ужас этот воплотится в реальности, но моё отождествление с этим страхом.

Препятствия, как сказал один мой друг, «это камни, скатившиеся ко входу пещеры и не позволяющие нам воскреснуть». В своей навязчивой сосредоточенности, неспособности оторвать взгляд от своего страдания, привязанности к нему мы как будто хватаемся за булыжник, летящий в море. Чтобы напрямую взаимодействовать с препятствиями, нужно отпустить их, то есть позволить им пребывать в милосердном внимании.

Когда мы начинаем смотреть прямо в лицо препятствиям, в процессе исцеления узнаём их свойства, склонности, тембр их голоса, привычный для них язык, то, как они проявляются в мыслях, исследуем их особенности и формы проявления в уме/теле, мы начинаем устанавливать с ними связь, а не отстраняться от них. Тогда взаимодействие с сомнением приносит уверенность, взаимодействие с сопротивлением открывает дорогу принятию, взаимодействие со страхом формирует новое бесстрашие. Это ещё один пример того, как наша прежняя обусловленность, вынуждавшая нас убегать от сомнений или страха, пребывая в неуверенности или в испуге, совсем не позволяла нам двигаться – не давая напрямую взаимодействовать с этими препятствиями, которые так часто мешали нам воспринимать естественное исцеление. Наша установка на избегание боли – это одна из важнейших причин нашего страдания. В каком-то смысле наша обусловленность имеет направление, диаметрально противоположное необходимому. Стоит отметить, что исцеление можно обрести в самой глубине как тягот, так и радостей, в самом сердце жизни. Когда мы с чистого листа вступаем в жизнь, возвышаясь над своей прежней склонностью к самозащите (из-за которой наши страдания остаются неисследованными и неизменно заставляют нас чувствовать себя уязвимыми при переживании боли), для нас реальной возможностью становится как исцеление, так и освобождение.