Италия. Враг поневоле

Екатерина предпринимала активные дипломатические усилия, чтоб если не вовлечь итальянские государства в войну с Оттоманской империей, то, во всяком случае, обеспечить с их помощью снабжение русского флота. Увы, несмотря ни на что, вклад итальянских государств в обеспечение боевых действий русского флота был невелик и уступал поддержке Англии, мальтийских рыцарей и островных греков.

Война закончилась, но Екатерина понимала, что Кайнарджийский мир — лишь временная передышка, и она продолжала активно вести дипломатическую игру на Апеннинском полуострове.

Карта порта Аузы, состоявшего в северной части острова Пароса: описан мерою по берегу, и глубины промерены; с показанием в оном построенных батарей, магазин, госпитальных и полковых светлиц, сделанных во время пребывания тамо Российского флота. (Реконструкция с подлинного чертежа XVIII века Ирины Осиповой) 1 — Форт; 2 — город Ауза; 3 — Адмиралтейство; 4 — Госпиталь; 5 — Светлицы (казармы) Шлиссельбургского полка; 6 — Монастырь Святых Петра и Павла

Рассказ о русской дипломатии в Италии мы начнем с Венецианской республики. Еще в 1762 г. в Лондоне прошли переговоры российского полномочного министра А.Р. Воронцова с венецианским посланником Морозини. Екатерина II утвердила назначение русского посланника в Венецию, которым стал маркиз Маруцци, грек по происхождению, принадлежавший к одной из самых богатых фамилий в Венеции, который, находясь на русской дипломатической службе, в то время занимал должность поверенного в делах России на Мальте. Весной 1768 г. императрица назначает Маруцци в Венецию и другие города Италии «для остережения и предохранения случающихся тамо наших дел и коммерции».

Рескриптом от 10 марта 1768 г. Маруцци предписывалось «стараться венецианских сенаторов и других в правлении больше участвующих персон преклонять, дабы они единодушно согласились на отправление сюда министра», убеждая их, что Россия «прямое и истинное намерение и желание имеет возстановить с Республикою добрую корреспонденцию и утвердить общеполезной для обоих сторон трактат коммерции, ожидая только, чтоб со стороны Республики присылкою министра начало тому зделано было, чему и с здешней стороны соответствовано будет».

Любопытен патент (так тогда называли верительные грамоты), подписанный Екатериной II, который Маруцци вручил в ноябре 1768 г. сенату Венецианской республики. В нем среди прочего говорилось: «… понеже мы за потребно признали учредить российскаго поверенного в делах при… республике Венецианской и при других италианских областях для остережения и предохранения случающихся тамо наших дел и коммерции… и избрали находящегося ныне здесь венецианскаго жителя маркиза Моруция в сие достоинство…, сим подписанным нашею рукою патентом коммисию даем, учреждаем и постановляем его российским поверенным в делах в Венеции и в других местах Италии и потому просим как светлейшую республику Венецианскую, так и прочие италианские области, а от их наместников и губернаторов склонно желаем, дабы помянутаго маркиза Маруция за нашего повереннаго в делах признавали и оному позволили сей чин совершенно и спокойно отправлять и все те права, привилегии и вольности ему акордовали».

Вступив в свои полномочия, Маруцци в реляции от 26 ноября 1768 г. сообщает в Петербург, что по случаю его аккредитации сенат оказал ему особые почести, «каковые только послам и посланникам протчих коронованных глав, а отнюдь не поверенным в делах акордуются». Однако он с сожалением отмечает, что венецианское правительство в связи с начавшейся русско-турецкой войной «остерегается от всякаго поступка, могущаго привести его у Оттоманской Порты в подозрение». Видимо, из-за этого и задерживался выезд в Петербург дипломатического представителя Венеции.