Итан и Джоэл Коэны: Интервью: Братья по крови / Сост. Пол Э. Вудс

ИТАН: То же самое с монтажом и сведением — там полное сотрудничество.

А образ двух заключенных, вылезающих из-под земли?

ДЖОЭЛ: Это вроде примитивных родов! Мы спросили себя: как представить этих двоих бестий, сбежавших из тюрьмы? Этот образ пришел в голову — и показался очень уместным.

Любопытно, что вы упомянули, как на «Просто кровь» повлиял Джеймс М. Кейн, потому что в первую очередь в голову приходит Джим Томпсон.

ДЖОЭЛ: На самом деле в то время мы его не читали. После выхода «Просто крови» его романы начали переиздаваться в США в мягком переплете, и тогда мы открыли его для себя.

Глядя на «Воспитывая Арзизону», вспоминаешь Престона Стерджеса.

ИТАН: Мы без ума от его фильмов. Мы обожаем его «Историю в Палм-Бич».

Вы хорошо ладили в детстве?

ДЖОЭЛ: Между нами три года разницы, а это важно, когда ты ребенок. Только окончив университет, мы смогли по-настоящему узнать друг друга.

ИТАН: Да, в особенности когда писали вместе. Джоэл изучал кино в университете. Ну а я пошел по стезе философии, бог весть зачем. Потом Джоэл работал монтажером.

ДЖОЭЛ: На фильмах ужасов. Потом мы стали писать сценарии для других и наконец написали «Просто кровь». Когда мы были детьми, то снимали фильмы на восьмимиллиметровую пленку. Они были абстрактными и сюрреалистичными. Зимой Миннесота, где мы родились, напоминает замерзшую пустошь. Там были поля, покрытые снегом, и пейзаж был весьма абстрактен. Еще мы снимали римейки фильмов, которые видели по телевизору, вроде «Обнаженной жертвы» Корпела Уайлда, который мы сделали в нашем саду. А еще «Совет и согласие». Здесь масштаб был поэпичнее, нам даже пришлось построить декорации в гостиной. Мы посмотрели много фильмов, снятых в пятидесятые и в начале шестидесятых с Дорис Дэй и Роком Хадсоном, в худший период Голливуда.

Где вы изучали кино?

ДЖОЭЛ: В Нью-Йоркском университете. Наши профессора не были известными режиссерами, они, по сути, сделали карьеру преподавателей. Я учился четыре года с 72-го.

А философию?

ИТАН: Я в основном изучал историю философии. Написал диплом по Витгенштейну. Я не вижу особенной связи с моей последующей работой в кино.

Вы работали помощником режиссера?

ДЖОЭЛ: Нет, я работал помощником монтажера на «Зловещих мертвецах», где смонтировал от трети до половины фильма. В то время была мода на фильмы ужасов, малобюджетные и с независимым продюсированием, вроде «Не убоюся зла». Всегда приходилось писать «зло» на вывеске...

В «Аризоне» есть отличные монтажные ходы, особенно с мотоциклистом на дороге...

ДЖОЭЛ: Эти склейки были прописаны в сценарии.

Вы любите поп-культуру и в то же время иронизируете.

ДЖОЭЛ: Да, есть у нас такие отношения с американской культурой.

ИТАН: У нас есть позиция, комментарий относительно материала. Мы над ним прикалываемся...

Персонажи в «Просто крови» и в «Аризоне» очень различаются.

ДЖОЭЛ: В «Аризоне» персонажи определенно задуманы, чтобы вызывать симпатию. Мы получили массу удовольствия, когда их писали. Эд вызывает сдержанное сочувствие, и это интересно, как-то очень зрело. Вот что нелегко, так это когда персонаж насквозь порочный, но в то же время вы ему сочувствуете.

У вас есть темная сторона и комическая сторона. Вы не ищете реализма.

ДЖОЭЛ: Некоторые обиделись на персонажей в «Аризоне».

ИТАН: Для меня это очень необузданный фильм.

Как родилась идея вашего первого фильма — почему вы выбрали типичный нуар?

ИТАН: Нам давно нравятся подобные истории: Джеймс Кейн, Дэшил Хэммет, Раймонд Чандлер. От этого жанра мы получаем настоящее удовольствие. Еще мы выбрали его по вполне практическим соображениям. Мы знали, что денег у нас будет немного — соответственно, и возможностей тоже. Мы могли положиться на этот жанр, на его своего рода исконную энергию.

ДЖОЭЛ: История просила спецэффектов, экзотических мест. И мы знали, что какие-то вещи сможем осуществить за очень небольшие деньги. Можно ограничить число персонажей, распределить их по ограниченному пространству. Не обязательно рассредоточиваться в огромных масштабах и снимать что-то требующее затрат. Мы очень практично выбрали этот стиль для фильма.

Барри Зонненфельд, оператор, снял обе картины.