Итоги № 25 (2013)

Поможет ли государственная инвестиционная щедрость российскому бизнесу, вопрос скорее риторический. Точно так же навряд ли бизнес-климат оживит слияние Верховного суда с Высшим арбитражным. Вроде как мера должна ликвидировать обвинительный уклон, который имеет место при рассмотрении экономических дел в российских судах. Ну это, как говорится, вскрытие покажет. А вот политический эффект от новой инициативы уже обсуждается вовсю. Наблюдатели тут же заподозрили, что поручение объединить суды, которое, на минуточку, требует изменения Конституции, — это большой привет правительству. Точнее, его председателю. Дмитрию Медведеву уже не раз прочили почетную отставку в связи с неспособностью его кабинета справиться с отсутствием внятного экономического роста и выполнением указов президента. А поскольку Дмитрий Анатольевич юрист, то ему, дескать, и карты в руки. Должность главы мегасуда позволяет внести немалую лепту в смягчение отечественного бизнес-климата.

Впрочем, пока это не более чем досужие домыслы, которых в отношении персональной судьбы едва ли не всех членов правительства в последнее время гуляет великое множество. Что, конечно, не исключает кадровых решений президента. Правда, зависеть они будут скорее не от административных новаций, а от состояния экономики, которое вызывает все большее беспокойство.

Пропаганда и агитация / Политика и экономика / В России

Пропаганда и агитация

/  Политика и экономика /  В России

Мир с удивлением взирает на то, как российские парламентарии, отложив в сторону все экономические законопроекты, один за другим принимают акты, призванные оградить наших сограждан от всевозможных тлетворных влияний — от табакокурения до «нетрадиционных отношений». О юридических загогулинах, которых немало в свежеиспеченных законах, дискутируют полпред правительства РФ в высших судебных инстанциях Михаил Барщевский и председатель думского комитета по международным делам Алексей Пушков.

С одной стороны

Михаил Барщевский: «Юридическое определение понятия «порнография» само по себе является порнографией»

— Михаил Юрьевич, у вас как у юриста есть вопросы к авторам закона, защищающего детей от «пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений»?

— У меня есть прежде всего непонимание его актуальности. Я не слышал ни об одном случае «пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений» среди несовершеннолетних, которые бы подпадали под действие этого закона. Хотя при том интересе, какой СМИ сегодня проявляют к этой теме, если бы такие случаи были, о них наверняка бы рассказывали. Значит, одно из двух. Либо планируется придать этому закону расширительное толкование и рассматривать как пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений любое проявление деятельности гей-сообщества. Тогда этот закон негуманный и неконституционный. Либо он будет применяться, как и прописано, строго в случаях осознанной, целенаправленной «пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений». Тогда закон, на мой взгляд, совершенно бесполезен. Потому что, повторюсь, мне о таких случаях неизвестно. Что касается самих формулировок закона, диспозиции нормы, то первая редакция была, конечно, ужасна. Под пропаганду гомосексуализма, тогда это именно так звучало, подпадало даже публичное исполнение произведений Чайковского и издание трудов Леонардо да Винчи. Новая редакция — та, в которой принят закон, — значительно лучше. Если рассуждать об этом законе с точки зрения юридической техники, у меня к нему претензий нет. Но с точки зрения здравого смысла, на мой взгляд, закон лишен этого понятия полностью.

— Горячая сторонница закона депутат Елена Мизулина утверждает, что он всего лишь дополняет ранее принятый Закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». Там, мол, упомянули «половые отношения между мужчиной и женщиной», а про прочие виды плотской любви забыли, и теперь пробел восполнен. Как вам такая версия?