Итоги № 38 (2012)

— Ни разу. Не тянуло и не тянет. Для столицы христианского в исторической основе государства — это чудовищное кощунство. Впрочем, и для мусульман, и для иудеев это тоже неприемлемо. Не говоря уже о последовательных атеистах. Страшно, что коммунисты, которые в последнее время активно ассоциируют себя с православием, никак не могут отказаться от этой идеи. Бренные человеческие останки давно пора предать земле. Любая акция, имеющая мифологическое значение, важна. Недаром французы снесли когда-то Бастилию и не восстанавливали, построив на том месте оперный театр. А у нас страна по-прежнему заставлена памятниками Ленину… Нет, меня не тянуло в Мавзолей. Даже мальчишкой. Зато встречал на Красной площади Гагарина. 12 апреля 1961 года мы пришли в школу, а учитель говорит: «В честь полета первого космонавта уроки отменяются». Я предложил: «Ребята, айда в Москву! Поприветствуем героя!» Только Лева Якушкин откликнулся. Одноклассники скинулись на дорогу, мы поехали в Пулково, купили билеты и полетели в столицу. Успели вовремя: Гагарин в открытой машине въезжал на Красную площадь. Был грандиозный, фантастический праздник. Гуляла вся Москва! Так я принял участие в, пожалуй, единственной стихийной и подлинно народной демонстрации за годы существования советской власти. Впрочем, нет. Была еще одна — 20 августа 1991 года на Дворцовой площади в Ленинграде. На следующий день после попытки захвата власти ГКЧП. На улицу вышел уже суровый, готовый защищать давно ожидаемую свободу народ. Мужественно вел себя Анатолий Собчак, по сути, спас Питер и от беспорядков, и от излишней тревоги. Впрочем, это уже другая история. Постсоветская…

Санкт-Петербург — Москва

С позиции силы / Спорт

С позиции силы

/ Спорт

 

Украинский боксер-тяжеловес Виталий Кличко в одиннадцатый раз защитил свой титул чемпиона мира по версии WBC, победив немца Мануэля Чарра. Победу Виталию засчитали техническим нокаутом после того, как у его соперника открылось рассечение и судья принял решение остановить бой. Кличко был явным фаворитом поединка, и мало кто сомневался в его победе, однако Чарр тоже не лыком шит. До этого момента он еще ни разу не уходил с профессионального ринга побежденным. Российская столица впервые принимала боксерский поединок столь высокого уровня. Нашим зрителям наконец удалось увидеть все, чем сопровождаются подобные спортивные феерии, — захватывающие бои андеркарта, предматчевое шоу и традиционное Let's get ready to rumble.

Канадаходцы / Спорт / Exclusive

Канадаходцы

/ 

Спорт/ Exclusive

«Мы открыли двери в НХЛ, и никто их теперь уже не заколотит», — вспоминает легендарный советский хоккеист Борис Михайлов

 

Нынешний год проходит под знаком сорокалетия хоккейной Суперсерии-1972 между сборными Советского Союза и Канады. Весной участники тех баталий провели в Москве товарищеский матч, в начале сентября ветераны из обеих стран сыграли еще дважды — в Петербурге и Ярославле. А кроме этого — встречи, торжественные приемы, презентация художественного фильма о тех событиях… Своими воспоминаниями о поединках против грозных профессионалов из НХЛ с «Итогами» поделился один из лидеров ЦСКА и сборной СССР Борис Михайлов.

— Переговоры о проведении Суперсерии-1972 велись в течение нескольких лет. Вы, Борис Петрович, в курсе, почему процесс так затянулся?

— Впервые разговоры о том, что советские хоккеисты могут сыграть с профессионалами, пошли в начале 1970-х. В те времена мы каждый сезон летали в Канаду, где проводили серию встреч с любительской сборной этой страны. Силы были явно неравны: из десяти матчей наша команда проигрывала один, и то — в самом худшем случае. В итоге тренеры Тарасов с Чернышевым поставили вопрос, что встречаться с любителями нам уже неинтересно, и предложили помериться силами с представителями НХЛ. Вышли с этой инициативой на тогдашнего руководителя Спорткомитета Сергея Павлова, тот передал ее в ЦК партии. Как все складывалось дальше — не знаю. Слышал только, что категорически против этих матчей был секретарь ЦК КПСС Михаил Суслов, отвечавший в партии за идеологию. Он был очень осторожным человеком: видимо, боялся, что проиграем. Решающим оказалось слово Брежнева. Генсек, который очень любил хоккей, сказал: «Пускай наши мужики сыграют!» — после чего дело сразу закрутилось.