Итоги № 38 (2012)

Да и как могло быть иначе, если автором этого открытия является преподобный Нестор Летописец, мощи которого почивают в Антониевых пещерах Киево-Печерской лавры. И в наши дни русский православный календарь считает «Повесть временных лет» «главным подвигом жизни» летописца, а самого Нестора «иноком-патриотом». То есть и Церковь не имеет ничего против норманнской теории. Есть, правда, точка зрения, что Нестор был не чужд плагиата. И был он не первым русским историком, а добросовестным компилятором иных источников, в том числе саг, записанных на старошведском языке. Например, ряд исследователей (среди них был и академик Борис Рыбаков) полагают, что Рюриковы братья Синеус и Трувор возникли из-за некорректного перевода германских слов, значения которых Нестор не понимал. Речь шла о том, что Рюрик пришел княжить со «своими родичами» (sine use), ставшими в летописи Синеусом, и верной дружиной (tru war), ставшей Трувором. Некоторые исследователи и вовсе считали невозможным признать Нестора составителем «Повести временных лет». Во всяком случае первая, изначальная редакция летописи, написанная знаменитым монахом, утрачена.

Как бы то ни было, автор антипатриотической теории описал вполне себе заурядное явление для Европы тысячелетней давности. Призвания чужеземцев, а то и откровенные завоевания лежали в основе практически всех державных традиций современной Европы. Кстати, часто пришельцами были все те же варяги. Терроризируемое викингами европейское население даже придумало специальную молитву: A furore normannnorum libera nos, Domine («Избави нас, Господи, от ярости норманнов»). На Востоке тоже не были в восторге от этих разбойников. В 922 году, будучи очевидцем бесчинств, творимых соплеменниками Рюрика, арабский путешественник Ибн Фадлан не пожалел слов для описания их «диких» нравов. Но какие уж есть. Кстати, благодаря сохранившемуся тексту мирного договора Руси с Византией от 912 года мы можем узнать имена людей, которых описал ученый араб. То соглашение от имени «рода русского» подписали граждане, носящие крайне подозрительные с точки зрения любого сотрудника ФМС прозвания: «Карлы, Ингельд, Фарлаф, Вермуд, Гуд, Руалд, Карн, Фрелав, Рюар, Актеву, Труан, Лидулфост, Стемид». Такие вот «гастарбайтеры» у колыбели русского народа.

Но стоит ли нашим политикам сегодня эмоционально относиться к истокам русской государственности? Озабоченность национальностью пращуров выглядит пещерно на фоне абсолютной безмятежности европейских политиков в отношении аналогичных событий из собственной истории. Например, согласно средневековому преданию, первыми (после римских цезарей) правителями на Британских островах стали приплывшие туда три «немецких» брата — Вихтгизель, Хенигст и Горза. Нашим пращурам еще повезло, потому что англосаксонские колонизаторы местное население — бриттов — истребляли почем зря. Старый кельтский язык на Британских островах сегодня почти полностью забыт. Считается, что представитель северо-восточной группы германских племен Эгберт Великий из династии Уэссексов был первым королем Англии. Но Елизавете II сегодня вряд ли придет в голову сокрушаться по этому поводу. Тем более что правящая ныне на туманном Альбионе династия Виндзоров до 1917 года носила фамилию Саксен-Кобурги и по происхождению ничем не отличается от древних саксов.

Точно так же латиноязычные французы не переживают от того, что название их страны и народа дано германскими завоевателями — франками. В Болгарии никто не падает в обморок, когда узнает, что основателем первого болгарского государства в VII веке был не светловолосый «братушка», а черноволосый хан Аспарух из тюркской династии Дуло.

Наконец для самых упертых евразийцев можем процитировать такого авторитета, как первый русский самодержец Иван IV по прозвищу Грозный. Советские историки очень не любили об этом вспоминать, но историю не перепишешь: православный государь считал себя частью Запада. В июне 1570 года во время переговоров с братом датского короля герцогом Магнусом царь и великий князь всея Руси заявил: «Сам я германского происхождения и саксонской крови», что, кстати, полностью соответствует действительности: в числе его предков принцесса Гита, первая жена Владимира Мономаха. Ну никуда от этих саксов с варягами нам не деться!

Кстати, при Иване Васильевиче, несмотря на Ливонскую войну с Западом, в русской элите было модно считаться иностранцами. Многие дворяне иногда сочиняли совершенно невероятные истории про свои иноземные корни. В итоге высшая русская знать стала делиться на три ветви — на варягов Рюриковичей, литовцев Гедеминовичей и представителей знатных татарских родов. Впоследствии к ним еще добавились грузинские, польские и германские аристократы. Это уже не говоря о совершенно онемечившихся Романовых. Последней русской по крови на престоле Российской империи была государыня Анна Иоанновна. И ничего, с патриотизмом особых проблем не возникало.