Итоги № 40 (2013)

Думаю, сыграло и то, что Ельцина мощно поддержал Гельмут Коль. Ельцин согласился досрочно вывести войска из Восточной Германии, причем в чистое поле, без всяких компенсаций и предоставления жилья. Он даже отказался от долгов, которые ФРГ должна была выплатить России, в том числе по экологическим вопросам, о которых, кстати, я сам договаривался с Колем. В общем, Ельцин полностью сдал российские позиции в Германии в обмен на поддержку со стороны Коля в противоборстве с парламентом. Коль же в свою очередь обратился к Клинтону, прося его также поддержать «друга Бориса».

Сыграло свою роль и то, что так называемые демократы превратили американскую миссию в Москве в свой антипарламентский клуб. И вообще едут на Запад — дискредитируют парламент: мол, сталинист Хасбулатов только и мечтает вернуть казармы, лагеря, ГУЛАГи и т. д. Это была грязная пропаганда, за нее надо было преследовать в уголовном порядке. Помню, даже советник посольства США, одна симпатичная женщина, мне как-то сказала: «Руслан Имранович, почему вы в суд-то не обратитесь?» Я ответил, что это бессмысленно: суд они давным-давно прикормили, коррумпировали, подкупили. Плюс с мая 1993 года прибыл новый посол Америки, Пикеринг, занявший публично антипарламентскую позицию вопреки всем нормам международного права и дипломатической традиции. Он координировал действия всех сил, выступавших против Верховного Совета. В общем, это был полноценный международный заговор против парламентарной демократии.

Ельцин же за такую поддержку делал все, что они хотели. Дошло до того, что начальники управлений всех силовых ведомств перед назначением на посты должны были пройти собеседование с американскими должностными лицами.

— Да ладно!

— Именно так, причем на протяжении нескольких лет после их «славной победы» над парламентом. Все начальники управлений центральных аппаратов министерств проходили собеседование с фэбээровцами. Некоторые ездили в Вашингтон, некоторые прямо усаживались в кабинетах силовых ведомств. Наши силовики пребывали в их полном подчинении, так что никаких государственных секретов у нас не осталось. Когда сажают в тюрьму каких-то наших ученых, якобы продавших некие секреты американским или еще каким организациям разных стран, мне смешно, потому что абсолютно никаких секретов от американцев у нас нет. Все, что у нас было за 100 лет, они давным-давно знают, все передано должностными лицами еще эпохи Ельцина, да и не только.

Скажем, казалось бы, очень идеологически стойкий генерал Волкогонов, депутат Верховного Совета России. Он и мой союзник был, все время мне комплименты делал… А написал, что к нему пришли американцы и донесли, что Верховный Совет «затеял переворот». Он якобы передал это Ельцину, а Ельцин воскликнул с тоской: «Да я так и предполагал!» По меньшей мере примитивно. Потом обнаружилось, что весь архив генерала находится в Америке. Со всеми секретами. У него же был доступ ко всем секретам страны… Вот такие люди окружали Ельцина. И он сам из борца с привилегиями превратился в такого же человека. Эти люди, конечно, защищали свои личные интересы. Никакого желания обеспечить интересы государства, народа, общества у них не было. Это я очень хорошо понял. В сентябре 1993 года у меня была одна задача: спасти страну от этой команды.

— Отрешив Ельцина, вы наметили в президенты Руцкого?

— Мы вынуждены были назначить его исполняющим обязанности президента согласно Конституции. Но мы бы ни за что не допустили его в президенты. Это мои ближайшие соратники знали и в этом меня поддерживали. Я считал, что президентом страны после подавления переворота должен быть Валерий Дмитриевич Зорькин. Полагал, что мы уже в марте 1994 года проведем общенациональные выборы в соответствии с решением Съезда народных депутатов и выдвинем в качестве кандидата в президенты страны Зорькина. Правда, я ему об этом не говорил ничего.

Руцкой был неадекватным и абсолютно несостоятельным политиком. Я считал, что единственной нашей силой должны быть люди, возмущенные действиями исполнительных органов власти, которые придут поддержать нас. Они должны были расположиться по всему периметру Белого дома, как в августе 1991 года, но без баррикад. Руцкой же пригласил баркашовцев, генерала Макашова. Спрашиваю Владислава Ачалова, министра обороны (назначен Верховным Советом. — «Итоги»): «Как тут появился Макашов?» Он говорит: «Руслан Имранович, я его знаю давно, это мой старый сослуживец. Тем не менее, зная ваше мнение, я ему приказал здесь не появляться. Но его вызвал Руцкой и своим указом назначил мне в замы». Потом появились казачки, приднестровские снайперы, которые, конечно, нам были абсолютно не нужны — мы же не готовились к войне. Кстати, они никого и не убили. По заключению Генпрокуратуры, из оружия, находившегося в руках защитников Верховного Совета, ни один человек не был убит.