Итоги № 5 (2013)

Теперь — о банках. Сегодня они являются одновременно и финансовыми посредниками, и ключевым элементом платежной системы. Такое сочетание функций возможно благодаря тому, что банки часть депозитов оставляют в качестве резервов, а часть используют как кредитные ресурсы или инвестируют в ценные бумаги. У системы частичного резервирования есть несомненные достоинства, но есть и недостатки. Ведь если кредитно-инвестиционная деятельность банковской системы оказывается неудачной, то под угрозой оказывается вся расчетно-платежная система. И это создает серьезные риски для экономики. Вспомните дефолт 1998 года. Вспомните, сколько денег вынуждено было потратить наше правительство в 2008 году, чтобы спасти банковскую систему от банкротства. Предложение вернуться к обсуждению известной из учебников модели платежной системы, основанной на 100-процентном резервировании депозитов, вызвано стремлением найти механизм, обеспечивающий ее устойчивость к финансовым кризисам. При этом сохранялась бы возможность параллельного существования частных платежных систем, участники которых действовали бы на основе частичного резервирования депозитов.

— То есть фактически вы предлагаете решать проблему устойчивости финансовой системы путем удорожания сделок на финансовом рынке?

— Разумеется, «налог Тобина» делает спекулятивные сделки более дорогими. В этом его смысл. Кстати, хотел бы привлечь внимание к тому, что в Европейском союзе только что принято решение о введении (правда, не всеми странами) налога на финансовые операции. А ведь это разновидность «налога Тобина». Важно также иметь в виду следующее. В течение длительного времени некоторые развитые страны переносили целые отрасли реального сектора экономики в развивающийся мир. Сами же вкладывали огромные ресурсы в создание мощных, основанных на высочайших коммуникационных и интеллектуальных технологиях финансовых центров. Сегодня у некоторых из них на финансовый сектор приходится очень существенная доля в ВВП. А кризис ударил прежде всего по этому сектору. И «налог Тобина» затрагивает в первую очередь интересы этих стран. Поэтому финансовая сфера сегодня — скорее поле битвы, чем предмет абстрактных теоретических размышлений.

— Меры, о которых вы говорите, в свое время применял не только Израиль, но и, например, Чили. И там и там при этом столкнулись с замедлением экономического роста. «Налог Тобина» отменили. Как ваши предложения в таком случае согласуются с задачей ускорить экономический рост?

— Предлагаемые мною к обсуждению меры направлены не на стимулирование экономического роста, а непосредственно на повышение устойчивости экономики к финансовым кризисам. О масштабах связанных с ними неприятностей граждане могут судить по собственному опыту: всего за шесть месяцев — с сентября 2008 года по февраль 2009-го — международные резервы страны сократились на треть, на 200 миллиардов долларов. Ну а вопрос о том, привел ли к замедлению экономического роста в Израиле и Чили именно «налог Тобина» или были какие-то другие причины, требует специального, непредвзятого рассмотрения.

— Но ваши коллеги, например Сергей Глазьев, говорят о том, что реализация этой программы позволит ускорить рост экономики почти на 8 процентов.

— Вопрос о динамике экономического роста сегодня находится в центре дискуссии. Некоторые экономисты считают, что темп увеличения ВВП на 3—4 процента в год соответствует траектории потенциального выпуска и превзойти его на средне- и тем более долгосрочном отрезке времени невозможно. К сожалению, мне не приходилось видеть серьезных аргументов в подтверждение данного тезиса. Но хочу сказать, что его признание равнозначно признанию отсутствия каких-либо перспектив у российской экономики. По оценке специалистов Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, сегодня примерно два процента роста ВВП необходимы просто для поддержания существующих производственных мощностей (результат инвестиционного коллапса 90-х годов).

Мы договорились, что с использованием модельных расчетов, базирующихся на оценке имеющихся ресурсов (природных, производственных, демографических, финансовых), наши ученые из ИНП РАН попытаются определить потенциальные возможности, имеющиеся в этой области. И с учетом этого авторский коллектив предложит меры институционального характера и меры экономической политики.

Константин Угодников

С другой стороны

Михаил Эскиндаров: «Предложения академиков вызывают сомнения»