Итоги № 6 (2014)

Но вообще для меня подтверждения случаев употребления допинга каждый раз становятся жутким разочарованием. В этом смысле очень показательна история известной легкоатлетки олимпийской чемпионки Людмилы Энквист-Нарожиленко. В какой-то момент она попалась на допинге, ее на два года дисквалифицировали. Вышла замуж за шведа, взяла его фамилию. И занялась бобслеем. На первом же чемпионате мира по этому виду спорта стала призером — в качестве разгоняющей. Шведы ее боготворили! Но, к сожалению, через некоторое время ее опять поймали на допинге. Последовала новая дисквалификация и уход из спорта. В Скандинавии с этим строго. Из национального героя она превратилась в изгоя. Все сразу забыли, что она Энквист, зато вспомнили, что она русская. Ее практически сгноили.

— Есть такие спортсмены, как Бьорндален, которые не попадались на допинге, а показывают потрясающие результаты. Это счастливое сочетание всех качеств?

— Ему уже 40 лет, он старше меня на полгода и творит на дистанции чудеса. Это феноменальный спортсмен, гений! Но гений состоит на 99 процентов из потения и на один процент из вдохновения. Он — профессионал. Если есть в спорте номер один — это он. Я видел, как он пашет. Правильно питается, пьет нужную ему воду, ложится вовремя спать, не употребляет алкоголь, не курит кальян накануне соревнований. В спорте такого уровня мелочей не бывает. Никаких нарушений режима в индивидуальных видах спорта я представить себе не могу. Бред! Ты же назавтра будешь последним лузером. Если ты профессионал, то лишишься многого, в том числе и материальных благ.

Сегодня мы с Бьорндаленом в очень хороших отношениях. Но долгие годы он проходил мимо, не замечая меня, а в один прекрасный день подошел пообщаться. У российской телевизионной биатлонной команды хорошая репутация, все иностранцы смотрят наши программы. Бьорндален мне сам говорил: «Я ни черта не понимаю, что ты говоришь, но звучит очень круто!» Недавно у него был день рождения, и для меня стало счастьем позвонить ему и поздравить. Я сказал, что желаю ему выиграть одну личную награду в Сочи, стать семикратным олимпийским чемпионом, но вот что касается эстафет, то тут медали нужны и нам (улыбается).

— На ваш взгляд, сколько в олимпийской победе работы, а сколько счастливого случая?

— Меня учили так: можно случайно проиграть, но нельзя случайно выиграть. Олимпийские неожиданности будут и в Сочи. История знает массу примеров, когда спортсмены вдруг выигрывали олимпийские медали, а после не завоевывали вообще ничего. Например, француз Венсан Же, белорус Сергей Новиков, Елена Хрусталева из Казахстана… Олимпиада — это непростое соревнование. На нем в распределении наград, как мне кажется, часто принимают участие высшие силы. Хотя по большому счету я уверен, что везет тому, кто и сам везет. Мне, например, везет в работе — часто сопутствует репортерская удача. Скажем, готовим программу во время соревнований, бродим с микрофоном, я думаю: «Хорошо бы поговорить с Кайсой Мякяряйнен…» Раз — и через пять минут она идет навстречу. В такие минуты чувствую себя, как Фандорин в казино. Но удача — это лишь одна составляющая успеха, а до этого мы предпринимаем усилия, работаем.

— Вы изучаете заранее бэкграунд, расклад сил в командах? Как добываете информацию?

— Сейчас в этом смысле стало и легче, и труднее работать. Продвинутый болельщик методом погружения в Интернет узнает о спортсмене больше, чем комментатор. Я много читаю, у меня есть архив. Хватает и реакции, чтобы ориентироваться в огромном количестве текущей информации. Конечно, использую компьютер, хотя в бою сапог — то есть бумажные записи — надежнее. Был, правда, случай в Ханты-Мансийске. На комментаторской позиции лежала стопка записей, половина моих наработок за многие годы. А местная уборщица взяла их и выкинула. Меня чуть инфаркт не хватил! Какой-то милиционер сказал: «Ну а что ты тут все разбросал!» После чего нас чуть разнимать не пришлось, хотя он был в ранге полковника. Но потом я решил, что буду воспринимать это как перезагрузку.