Читаем Итоги тысячелетнего развития полностью

в) Имея в виду эти три обстоятельства, мы и утверждаем, что античная судьба есть эстетическая категория. Другими словами, античная судьба есть не что иное, как все тот же вполне объективно существующий чувственно-материальный космос или, точнее, одна из сторон этого объективно существующего чувственно-материального космоса. А именно, чувственно-материальный космос есть сразу и одновременно нечто раздельное, расчлененное, нечто дискретное, когда мыслится в космосе такая целостность, которая состоит из раздельных частей, одна в отношении другой дискретных. Но в то же самое время космос есть и нечто единое, нераздельное и даже вообще неделимое. Все его части охватываются единым и нераздельным потоком, в котором они утопают как отдельные точки утопают в цельном и сплошном отрезке прямой линии. Поэтому космос не только дискретен, но и континуален, поскольку континуум и есть не что иное, как сплошность, нерасчленимость и непрерывность.

г)

Теперь мы можем точнейшим образом определить в максимально общей форме, что такое античная судьба. Это есть континуальная сторона общекосмической континуально-дискретной целостности.

И вот почему о судьбе мы заговорили именно в разделе о космосе. Это есть одна из сторон космоса. Но только нужно уметь распознавать и формулировать тот момент космической жизни, который в античности и носил название судьбы. Заметим при этом, что указанные выше моменты действительности, которые многими считаются судьбой, являются недостаточными не потому, что они целиком отсутствуют в античном понимании судьбы, но потому, что они являются только частичными проявлениями судьбы, а не самой судьбой в целом. Теперь, когда мы дали точное определение античной судьбы, можно признать и некоторую реальность за этими отдельными ее проявлениями, которые всегда могли встречаться не в своем максимально необходимом и всегда наличном виде, а в своем частичном, более или менее случайном и вовсе не абсолютно необходимом виде.

4. Один интересный памятник максимально общего понимания судьбы

Таким памятником в античной литературе является трагедия Софокла "Эдип в Колоне". Здесь Эдип, совершивший свои ужасные преступления независимо от своей воли, а только в результате веления богов и судьбы, приходит к выводу, что эти веления вполне законны и что совершенные им преступления, хотя они и ужасны, во-первых, космически необходимы и, во-вторых, вполне нормальны и сам Эдип в них не виноват. В этой трагедии Эдип говорит следующее своему обвинителю Креонту (995 - 1010 Шервинский):

Убийством, нищетой, кровосмешеньем -

Всем, всем меня уста твои корили,

А я был невиновен: воля божья...

Быть может, древний гнев на весь наш род...

Не смог бы ты во мне самом найти

Порока иль безумия, которым

Я к преступленьям был бы приведен.

Подумай, если боги предсказали

Отцу от собственных детей погибнуть,

То праведно ль за то меня винить,

Когда еще и зарожден я не был,

Во чреве не был матери моей?

Но если я родился злополучным

И, повстречав отца и с ним поспорив,

Его убил, не зная, что творю,

Как за неведенье корить возможно?

Таким образом: преступления Эдипа ужасны и он заслуживает за них осуждения и наказания; но преступления эти совершены по воле судьбы, и, следовательно, они законны и Эдип за них не отвечает. Такова диалектика античной судьбы, если ее понимать как континуальный аспект общеантичного континуально-дискретного космологизма.

5. Космические категории в их специально эстетическом преломлении

Чтобы покончить с рассуждением об античном космосе, необходимо указать еще и на узкоэстетическое понимание космоса в античности. Дело в том, что в античной эстетике, а это значит, и в античной космологии появился ряд категорий, которые трудно назвать только космическими или только эстетическими. В то же самое время эти категории все-таки ближе к эстетике, чем к онтологии. Анализировать их в данном месте мы не будем, поскольку они подробно рассматривались нами выше. Но ради системы указать их здесь все же необходимо.

а) Такова, прежде всего, гомеомерия у Анаксагора, которая тоже есть не что иное, как диалектический синтез дискретности и континуума, но только в плане чисто объективном (ИАЭ I 323 - 324). Такова же система пяти категорий в "Софисте" Платона (Платон. Соч. в 3-х т., т. 2, с. 573 - 575). Сюда же необходимо отнести и категорию "ставшей чтойности" у Аристотеля (ИАЭ IV 120 - 123), равно как и четырехпринципную структуру любого бытия у того же Аристотеля (128 - 131).

Перейти на страницу:

Все книги серии История античной эстетики

Похожие книги

История марксизма-ленинизма. Книга вторая (70 – 90-е годы XIX века)
История марксизма-ленинизма. Книга вторая (70 – 90-е годы XIX века)

Во второй книге серии «История марксизма-ленинизма» (первая книга вышла в 1986 году) рассматривается диалектика развития марксизма в последние три десятилетия XIX века в тесной связи с образованием массовых рабочих социалистических партий II Интернационала.В книге анализируются такие классические произведения марксизма, как «Критика Готской программы» Маркса, «Анти-Дюринг» и «Диалектика природы» Энгельса и др. Рассматривается дальнейшая разработка диалектического и исторического материализма, теории социализма, марксистской концепции революционного процесса. Специальные главы посвящены марксистской политической экономии (II и III тома «Капитала»), а также взглядам основоположников марксизма на особенности и перспективы российского общества. Значительное место в томе уделяется теоретической деятельности соратников и учеников Маркса и Энгельса – Бебеля, Каутского, Лафарга, Либкнехта, Лабриолы, Меринга, Плеханова, Благоева и др. Развитие марксизма представлено в книге как процесс его непрерывного творческого обновления, включающего в себя и критический пересмотр теоретических результатов, достигнутых марксистской мыслью на том или ином этапе ее истории.* * *На этом издание многотомной «Истории марксизма-ленинизма» прекратилось.* * *Вторая книга серии вышла в двух частях (первая часть – до шестой главы включительно; справочный аппарат – общий для двух частей в конце второй части). В настоящем электронном издании обе части книги объединены в один файл. Состав творческого коллектива, опубликованный в начале издания, включает списки обеих частей книги.В бумажном издании книги имеются значительные фрагменты текста, набранные мелким шрифтом. В электронном издании эти фрагменты оформлены как цитаты.

Коллектив авторов

Философия
Этика. О Боге, человеке и его счастье
Этика. О Боге, человеке и его счастье

Нидерландский философ-рационалист, один из главных представителей философии Нового времени, Бенедикт Спиноза (Барух д'Эспиноза) родился в Амстердаме в 1632 году в состоятельной семье испанских евреев, бежавших сюда от преследований инквизиции. Оперируя так называемым геометрическим методом, философ рассматривал мироздание как стройную математическую систему и в своих рассуждениях сумел примирить и сблизить средневековый теократический мир незыблемых истин и науку Нового времени, постановившую, что лишь неустанной работой разума под силу приблизиться к постижению истины.За «еретические» идеи Спиноза в конце концов был исключен из еврейской общины, где получил образование, и в дальнейшем, хотя его труды и снискали уважение в кругу самых просвещенных людей его времени, философ не имел склонности пользоваться благами щедрого покровительства. Единственным сочинением, опубликованным при жизни Спинозы с указанием его имени, стали «Основы философии Декарта, доказанные геометрическим способом» с «Приложением, содержащим метафизические мысли». Главный же шедевр, подытоживший труд всей жизни Спинозы, – «Этика», над которой он работал примерно с 1661 года и где система его рассуждений предстает во всей своей великолепной стройности, – вышел в свет лишь в 1677 году, после смерти автора.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Бенедикт Барух Спиноза

Философия
Критика практического разума
Критика практического разума

«Критика практического разума» – главный этический трактат Иммануила Канта, развивающий идеи его «Критики чистого разума» и подробно исследующий понятие категорического императива – высшего принципа нравственности. По утверждению философа, человек может быть по-настоящему счастлив, только если осознает, что достоин счастья. А этого можно достичь, лишь выполняя долг, то есть следуя нравственному закону. По Канту, поступающий так человек, независимо от внешних обстоятельств, чувственных потребностей и других побуждений, становится по-настоящему свободным.Одним из ведущих переводчиков Канта на русский язык был поэт, литературовед и критик Николай Матвеевич Соколов (1860–1908). Переведя основные трактаты Канта, позже он представил российским читателям и другие его произведения. Переводы Соколова считаются точными и полными, они неоднократно переиздавались в советское время.Как и другие книги серии «Великие идеи», книга будет просто незаменима в библиотеке студентов гуманитарных специальностей, а также для желающих познакомиться с ключевыми произведениями и идеями мировой философии и культуры.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Иммануил Кант

Философия / Образование и наука