Юбер аллес (бета-версия)

Несмотря на мороз, все трое были без шапок. То, что Мюрат издали принял за причудливый головной убор, оказалось прической - если это слово вообще можно было применить к столь жуткому сооружению. Голова парня была наголо выбрита с боков, а посередине волосы, явно обработанные какой-то химией, стояли торчком, образуя высокий зубчатый гребень, идущий со лба на затылок. В ухе блестела круглая серьга. Брюки были в аляповатых заплатках. У его соседа справа волосы торчали немытой неопрятной копной, а на шее красовался собачий ошейник с шипами. Такие же шипастые браслеты охватывали запястья, а потрепанная кожаная куртка по обеим сторонам от молнии была проклепана двумя рядами круглых заклепок. Черные волосы третьего были подстрижены достаточно коротко, но в них резко выделялась широкая белая прядь - как в первый миг показалось Гельману, седая, но он тут же понял, что она просто обесцвечена реактивами. На шее парня висел на железной цепи какой-то рогатый амулет. Кожаную куртку, явно слишком короткую, опоясывал широкий кожаный ремень, тоже весь в заклепках - на сей раз квадратных.

Гельман испытал безмерное облегчение. Ну конечно же, это никакие не активисты РОМОСа и уж тем более не боевики каких-либо спецслужб. Дело даже не в идеологии - просто исполнители любых тайных приказов стараются иметь наименее привлекающую внимание внешность. А это просто ребята, возвращающиеся домой с рок-концерта. Тут неподалеку, на Троицкой 13, Петербургский рок-клуб, в открытии которого Гельман сыграл далеко не последнюю роль. Это же уму непостижимо, сколько пришлось затратить труда, чтобы выбить разрешение у партийных дуболомов, вдолбить этим идиотам, что уж лучше пусть молодежь собирается легально, чем устраивает подпольные концерты по квартирам... сколько потом было нападок, сколько клеветы в прессе... хотя что плохого в том, что новое поколение слушает ту музыку, которая ему нравится?! Нельзя же из века в век пичкать всех одной классикой, в конце концов то, что сейчас считается классикой, когда-то тоже было новаторством... и в одежде тоже... Мосюка в его самом строгом пиджаке и галстуке прогнали бы взашей, появись он в таком виде на приеме у какого-нибудь Луи XIV - даже без напудренного парика, вы представляете, какое падение нравов! А уж когда группа под названием Sarkastisches Grinsel (сокращенно Sarg, то есть "Гроб" - ничего дойчского, кроме названия, в ней, кстати, не было) спела со сцены рок-клуба "Только дедушка Хитлер хороший был вождь, а все остальные - такое ..." (здесь взревели бас-гитары, забив слово) - ох, что тут началось! Дуболомы от идеологии не могли понять, что здесь нет политики, это просто эпатаж - неотъемлемая часть любого актуального искусства...

Все эти мысли и воспоминания пронеслись в голове Гельмана в считанные секунды, пока парни шли прямо на него, не снижая темпа и по-прежнему перегораживая весь тротуар. Машин не было, но рефлекс горожанина не позволил ему шагнуть на проезжую часть спиной к направлению движения. Вместо этого он, наоборот, попытался разминуться с троицей, прижавшись к перилам моста. Не удалось. Хотя он почти распластался по перилам, крайний парень - тот, что в ошейнике - налетел на него, сильно пихнув плечом.

Кажется, только сейчас они обратили на него внимание.

- Эй, - хрипло сказал шипастый, - ты чего толкаешься?

- Я? - возмущенно удивился Гельман.

- Головка от ...! - откликнулся в рифму двухцветный, и все трое довольно заржали, обступая Мюрата.

- Ладно, ребята, - неискренне улыбнулся Гельман, - это классный прикол, а теперь позвольте мне пройти, - он попытался сделать шаг в сторону, но гребнистый снова отпихнул его к перилам.

"Хулиганы, - понял Мюрат, - к счастью, это всего лишь хулиганы. Сейчас я отдам им кошелек с мелочью, - бумажник с крупными купюрами он носил отдельно, во внутреннем кармане, - и инцидент будет исчерпан."

- Парни, - сказал он, - чего вам надо?

- Шоколада, - немедленно ответил любитель рифм, вызвав новый гогот.

- Вот, держите, - Гельман сунул руку в карман и протянул им кошелек. Гребнистый взял его и сунул в карман куртки, даже не взглянув. Полнейшее равнодушие этого жеста вызвало у Мюрата твердое впечатление, что парень поступил бы так же, будь вместо кошелька граната с выдернутой чекой. Он вновь сделал попытку пройти, но был столь же грубо отброшен назад.

- Между прочим, - попробовал другую тактику Гельман, - я тоже люблю рок!

- Ты?! - прищурился шипастый, словно услышал самую возмутительную чушь в своей жизни.

- Да, - подтвердил Гельман с достоинством, - и это именно я пробил открытие вашего клуба...

- О, кстати, - двухцветный повернулся к шипастому, - как думаешь, Димон, если его отсюда скинуть, он лед пробьет или нет?

- Ни хера не пробьет, - авторитетно заявил Димон. - Морозы были. Лед толстый.

- А спорим, пробьет? - завелся вдруг двухцветный, хотя только что сам спрашивал совета на сей счет. - Он, сука, тяжелый!

- На хера мне с тобой спорить? Ясно, что не пробьет.

- Зассал?

- Это кто зассал?!