Юкия (СИ)

Странно, почему он так хорошо помнит свой выпускной, но с трудом вспомнила своего первого мужа? Может, это я сужу предвзято, потому что ни того, ни другого у меня ещё не было, но всё же… что-то мне подсказывало, что здесь что-то не так…

Уже в другом шкафу мы нашли семейный альбом. Дело шло к вечеру, так что мы решили закончить уборку, а после заварить чай и посмотреть находку.

Эмма поставила закипать чайник и присела рядом со мной, а я уже открыла тяжёлую семейную реликвию. Чёрно-белый фото родителей. Фокус совсем маленький. Точнее тётя сказала, что это её брат на моего приёмного отца этот мальчишка совсем похож не был. Оно и понятно, этот волшебник умел менять свою внешность до неузнаваемости. Зная его биографию, я понимаю, почему он давно уже живёт с другой внешностью.

Эмма снова принялась рассказывать семейные истории, которые я забыла в тот же вечер. Со своими долгими историями она успела перелистнуть только одну страницу, когда закипел чайник. Женщина ушла заваривать чай и высыпать из пакета печенье, а я осталась наедине с альбомом.

Среди чёрно-белых фото одно мне показалось самым милым и душевным. На нём мальчик лет семи-восьми держал на руках маленькую девочку, широко улыбающуюся и гордо демонстрирующую всем целых два зуба. Наверное, это Эмма и Фокус в детстве, но моя тётя была ещё занята, чтобы у неё спрашивать. От любопытства я осторожно взяла фотографию, чтобы не порвать ни её, ни тонкие бумажные держатели, которые есть во всех старых альбомах. С обратной стороны на фото была надпись на польском: «Thomas i Emilia Mige. Ostatni raz w Polsce. 1923 rok» (Томас и Эмилия Миге. Последний раз в Польше. 1923 год). Я вздрогнула от этой надписи, ведь благодаря покойной бабушке понимала этот язык.

— Нет, это не может быть так, — выдохнула я. — Наверное, это другие дети.

— Ты что-то говорила, Леста? — услышала я голос Эммы.

— Нет, ничего, — крикнула я в ответ и, взяв фото, пошла на кухню, чтобы подтвердить или опровергнуть свои жуткие догадки. — Это Вы и Фокус?

— Ну, да, — моя тётя заулыбалась и, взяв в руки фото, перевернула его. У меня было ощущение, что она проигнорировала надпись или просто её не увидела. — Гм, такая недовольная физиономия. Наверное, я была тяжёлым ребёнком, раз моего брата такое недовольное выражение лица. Да, сейчас он совсем другой.

— А можно я на время заберу и покажу Фокусу эту фотографию? — попросила я. — Мне интересно узнать, узнает ли он себя и Вас.

— Хорошая идея. Позвонишь потом. Хорошо?

— Конечно.

Глава 32 Нейромагия

Мне не хотелось рассказывать Лёве о своих подозрениях и о фото. Я почему-то боялась тронуть его старую рану от потери лучшего друга, ведь тот, кто первым сказал, что Фокус — это Томас Миге, был объектом самой жестокой ненависти моего домового.

Хорошо, что из первых карманных денег, которые мне дал Фокус, я купила ноутбук, а Элина мне открыла доступ к данным о волшебстве. Утром в воскресенье я начала искать. Нужная информация появилась, только когда я ввела в поисковую строку «Магия управления разумом».

Магия, управления разумом, или нейромагия — редкий вид волшебства, который способный практиковать только самые сильные волшебники иллюзии. Волшебникам других видов магии почти никогда не могут им овладеть, а если и овладевают, то не полностью. Люди, не владеющие магией, легко поддаются контролю разума, волшебники почти не подвержены этому. Только опытный нейромаг способен взять под контроль волшебника, но не на долго. В зарегистрированных случаях такое влияние не длилось больше суток.

Опытный нейромаг способен полностью управлять сознанием обычного человека, менять его воспоминания, стирать их, добавлять новые, заставлять всё, что нужно волшебнику. Таким способом можно сделать обычного человека волшебником, а волшебника не некоторое время лишить способностей. Однако, такое влияние не передаётся по наследству, дети таких искусственных волшебников не становились магами.