Юлианна, или Игра в киднеппинг

– Ты вот что, ты послушай, что я тебе скажу, братец Иванушка, – сказал он проникновенно. – Ты, конечно, свою Аннушку любишь, как не всякий отец любит свое дитя. Ты ей сейчас и за мать, и за отца, а скоро будешь и за бабушку. Все это я, брат, разумею. Но ты и к моей-то Юленьке имей снисхождение, пожалей ты ее, кроху горемычную, погибает ведь совсем мое дитятко! Ее ли вина в том, что она почти всю свою маленькую жизнь росла без бабушки Насти, без светлой ее опеки? Она ли виновата в том, что некому было учить ее молитвам и в Божий храм водить? А ведь она бабушке Насте такая же родная внучка, как твоя Аннушка. Братец Иванушка, скажи ты по совести своей Ангельской, от века незамутненной, разве не могло случиться так, что Аннушку твою увезли бы в Питер, а мы с Юленькой остались бы жить в Пскове, под покровом Псково-Печорской Лавры, с мамой Ниной и бабушкой Настей? Взяли бы родители да и поменялись девочками, ведь они их совершенно случайно выбрали: мать – Аню, а отец – Юлю.

– Что ты, что ты, братец! И подумать даже страшно! Я без бабушки Насти не справился бы, от нее всегда были тепло и свет в нашем доме.

– А у нас в доме – тьма болотная, – вступил в разговор Ангел Димитриус. Он опустился на колени рядом с Иоанном по другую сторону и тоже положил ему голову на плечо, словно боясь, что тот вдруг поднимется и улетит. Иоанн повернул к нему лицо и поглядел на него.

– Наши Мишины молятся деньгам, поклоняются машинам, а проповеди им телевизор читает, – сказал Димитриус. – Язычники они! Ну а просвещать их надо? А спасать? Слушай, Иван, может, ты и вправду приедешь к нам со своей девочкой погостить? Это ж только на каникулы!

– Понимаешь, братец, – снова начал говорить Юлиус, и Ангел Иоанн обратил главу теперь в его сторону, – нам и в дом Мишиных без тебя не проникнуть: мы не можем туда войти, пока нас не позовут, – ты знаешь закон. Когда дело касается нас, Ангелов, бесы очень строго следят за соблюдением законов. А ты при своей Анне войдешь в дом беспрепятственно, ибо ты в полном праве пребывать при ней неотлучно.

– Ты мишинских бесов если даже не вовсе разгонишь, то хоть погоняешь примерно: уж очень они обнаглели, – вновь заговорил Димитриус, и Ангел Иоанн обернулся к нему. – Ты вон какой здоровый! Ты у нас, Иванушка, будешь за старшего, мы тебя почитать будем и окажем тебе во всем полное послушание. Так, Юлиус?

– Вестимо! Соглашайся, Иван! А то пропадем мы без тебя…