Юлий Цезарь

«Во всей Провинции он

(то есть Цезарь. – Г. Б.) приказал произвести усиленный набор (вообще же в Дальней Галлии стоял только один легион) и разрушить мост у Генавы. Как только гельветы узнали о его прибытии, они отправили к нему послами знатнейших людей своего племени. Во главе посольства стояли Наммей и Веруклетий. Они должны были заявить, что гельветы имеют в виду пройти через Провинцию без всякого для нее вреда, так как никакого другого пути у них нет, и просят его соизволения на это. Но так как Цезарь помнил, что гельветы убили консула Л. Кассия, разбили его армию и провели ее под ярмо, то он не считал возможным согласиться на их проход: он понимал, что люди, враждебно настроенные, в случае разрешения пройти через Провинцию не воздержатся от причинения вреда и насилий. Однако, чтобы выиграть время до прихода набранных солдат, он ответил послам, что ему нужно будет время, чтобы об этом подумать: если им угодно, то пусть они снова явятся к апрельским Идам.

Тем временем, при помощи бывшего при нем легиона и солдат, которые уже собрались из Провинции, он провел от Леманнского озера, которое изливается в реку Родан, до хребта Юры, разделяющего области секванов и гельветов, вал на протяжении девятнадцати миль в шестнадцать футов высотой и ров. По окончании этих сооружений он расставил вдоль них посты и заложил сильные редуты, чтобы тем легче задержать врагов в случае их попытки пройти против его воли. Как только наступил условленный с послами день и они снова к нему явились, он объявил им, что, согласно с римскими обычаями и историческими прецедентами, он никому не может разрешить проход через Провинцию, а если они попытаются сделать это силой, то он сумеет их удержать. Гельветы, обманувшись в своих надеждах, стали делать попытки, иногда днем, а чаще ночью, прорваться частью на связанных попарно судах и построенных для этой цели многочисленных плотах, отчасти вброд, в самых мелких местах Родана. Но мощь наших укреплений, атаки наших солдат и обстрелы каждый раз отгоняли их и в конце концов заставили отказаться от их попыток».

Обратите внимание, в сущности, война еще толком даже и не началась, не так ли? Еще не было ни одного сражения, еще не пролито ни капли крови, однако Цезарь как стратег уже продемонстрировал свое блестящее превосходство. Он, толком еще даже не вступив в нее, ВЫИГРАЛ войну. Наверняка самые умудренные опытом галлы уже тогда почувствовали недоброе. Им бы призадуматься хорошенько и поворотить назад. Быть может, именно так они бы и желали поступить. Были бы даже рады. Но назад – куда?! Ведь за их спиной отныне ничего больше не было. Все было ими же предано огню. Оставалась лишь жуткая и безмолвная пустыня отчаяния. Именно вся неистовая сила этого отчаяния и устремляла галлов вперед к их гибельной судьбе…