Юлий Цезарь

Известие об этом поражении пришло в Рим в июле, [298]когда после семимесячной анархии готовились провести выборы на государственные должности этого года. Беспорядок увеличивался самим обсуждением вопроса о его прекращении. Одни хотели восстановить должность tribuni militum consulari potestate древнего Рима, другие предлагали назначить диктатором Помпея. Это предложение казалось наилучшим, но в последний момент Помпей отказался, страшась общественного мнения, ненавидевшего это имя со времен Суллы. Он согласился только ввести в Рим солдат своей армии. При помощи этих солдат interrex мог провести комиции. Выбраны в консулы были Марк Валерий Мессалла и Гней Домиций Кальвин.

[299]Легко представить, какое волнение в Италии вызвало известие о смерти Красса, пришедшее сейчас же по окончании бесконечного предвыборного скандала. Значит, правы были консерваторы, противившиеся всеобщему стремлению к экспедиции.

Жестокости в Галлии

В Галлии в это время война продолжалась с лучшими результатами, но все с более и более варварскими приемами. Лабиен победил треверов. Цезарь вторично перешел Рейн и сделал набег на страну свевов, чтобы устрашить Ариовиста и воспрепятствовать ему отомстить за себя при помощи галлов. Возвратившись в Галлию, он вынужден был снова сражаться с эбуронами, которые маленькими отрядами старались захватывать врасплох и убивать отдельных солдат или мелкие части войска. Цезарь хотел на этот раз окончательно уничтожить их и приказал опубликовать во всех галльских городах эдикт, позволяющий всякому желающему грабить и убивать на территории эбуронов. Со всех концов Галлии сбежались кучки разбойников, образовавшиеся из тех отчаянных лиц и разбойников — perditi homines atque latrones, которыми была так богата Галлия. Со своей стороны Цезарь, оставив в Адуатуке (совр. Tongres, к северу от Льежа) багаж армии под охраной одного легиона, бросил на страну девять легионов, разделив их на три колонны, одной из которых командовал он сам, другой — Требоний, а третьей — Лабиен. Несколько месяцев жгли деревни, отбирали скот, охотились за людьми. Но насилие, подобно огню, часто заходит так далеко, как не хотел бы тот, кто его зажег. Банда в две тысячи сугамбрских грабителей по приглашению Цезаря пришла для грабежа страны эбуронов. Узнав, что в Адуатуке находился римский лагерь с богатым обозом десяти легионов и со складами следовавших за армией купцов, эта банда попыталась захватить его и едва не имела успеха. Однако Амбиориг, травимый подобно дикому зверю и преследуемый от убежища к убежищу, все еще не был пойман. С приближением зимы Цезарь удалился. Он созвал собрание галлов, обвинил в мятеже сенонов и карнутов, осудил на смерть Аккона, а на изгнание и конфискацию их имуществ — многих знатных, скомпрометированных в мятеже и бежавших за Рейн. Их имущество было разделено между знатными, оставшимися верными, и между высшими чинами войска. [300]Потом Цезарь сделал приготовления для возвращения в Италию.

Кредит Цезаря в Риме колеблется

Умиротворение Галлии, таким образом, быстро выродилось в истребительную войну. Кровавый военный режим последовал за примирительной дипломатией первых лет. Такова история всех завоеваний, но на этот раз раздражение завоевателя было так сильно, что постоянные мятежи подвергали сомнению все его дело шести лет и сильно компрометировали его кредит в Риме. Потомство рассматривало завоевание Галлии как великую славу Цезаря, но современники к концу 53-го года видели в нем иное. Поражение армии Красса уничтожило энтузиазм масс к политике крупных захватов и поколебало доверие к людям, являвшимся ее представителями. Красc, который после своей смерти не внушал более никому страха, естественно, обвинялся более, чем Цезарь, живой и могущественный. Его обвиняли в том, что он вел экспедицию, как невежда, совершил самые грубые ошибки и все погубил своим упрямством и жаждой денег. Но и против Цезаря выдвигались обвинения. Когда Лукулл и Помпей присоединили Понт и Сирию, все было кончено в короткое время. В Галлии, напротив, каждый год надо было начинать все сначала. Не было ли это, по крайней мере отчасти, виной Цезаря?

Галльские богатства в Риме