Юлий Цезарь. В походах и битвах

Помпей недолго оставался в Лариссе, но в сопровождении небольшого числа окружавших его лиц бежал далее, день и ночь, до берега моря, где сел на перевозное судно, нагруженное хлебом, и поспешно отправился к Амфиполю. Но и здесь он оставался недолго: сделал только некоторые распоряжения, вероятно, более для того, чтобы скрыть по возможности долее свое бегство, занял у своих приверженцев денег и, узнав о приближении Цезаря, снова пустился в море. Но его уже нигде не хотели принимать; однако он собрал еще несколько судов, войск и денег и, наконец, прибыл к Пелузию, на границе Египта, в то самое время, когда несовершеннолетний египетский царь Птолемей Дионисий, сын умершего в 51 г. царя Птолемея XI Авлета, стоял здесь с армиею против старшей сестры своей Клеопатры, собравшей на границах Сирии и Египта войско и шедшей на него войною за обладание египетским престолом. Евнух Потин, в звании опекуна Птолемея Дионисия, захвативши власть в свои руки, вероломно воспользовался доверчивостью Помпея, просившего убежища в Египте, коварно заманил его к себе и велел умертвить его, дабы этим приобрести благоволение к себе и к молодому царю победителя Помпея – Цезаря.

Между тем последний из Лариссы быстро двинулся со всею своею конницей вслед за Помпеем, дабы не допустить его собрать новую армию и даже захватить его самого. За конницею он приказал следовать одному легиону. Вскоре, догадываясь или узнав, что Помпей бежал в Египет, он сел с 800 ч. конницы и двумя легионами (всего не более 3 т. чел.) на 10 родосских и несколько малоазиатских судов и отправился в Александрию. Едва он прибыл туда и вступил на берег, как ему поднесена была отрубленная голова Помпея. При виде ее он не мог удержаться от слез, и хотя был не из чувствительных людей, однако слезы его несправедливо приписываются лицемерию. Он был бы совершенно бесчувственным, если бы при виде головы Помпея не был растроган воспоминанием о прежних отношениях своих к нему, несчастною судьбою его и сознанием непрочности земного величия.

В Александрии он не встретил, однако, радушного приема: египетские войска Птолемея были недовольны его прибытием, и даже несколько человек из его войск были убиты ими. Войск же этих у Цезаря было очень немного: Цезарь объясняет это тем, что рассчитывал на предшествовавшую ему славу победителя и на личную безопасность свою везде, куда бы он ни обратился. Тем не менее ему нужно было иметь более войск, и он сделал распоряжение о призвании из Малой Азии нескольких легионов, составленных из остатков армии Помпея.

Казалось бы, что со смертью Помпея война была кончена и Цезарь мог и должен был бы тотчас же возвратиться в Грецию и оттуда в Рим, где присутствие его было необходимо. Прежде всего нужно было устроить и упрочить дела в Риме, а потом уже в Египте, если бы обстоятельства потребовали и позволили то. Но Цезарь захотел, прежде нежели воротиться в Рим, устроить дела в Египте, решив спор между Клеопатрой и Птолемеем Дионисием и надеясь успеть в этом в непродолжительном времени. Но он обманулся в своих ожиданиях и на целые 5 месяцев был вовлечен в так называемую Александрийскую войну (см. ниже) и удержан ею и другими обстоятельствами в Египте.

Между тем, как он действовал в Греции, в двух других местах он претерпел неудачи. Начальник одной Помпеевой эскадры, Лэлий, явился перед Брундизием, овладел островом перед гаванью и учредил блокаду последней. Другая Помпеева эскадра, под начальством Кассия, приплыла к городу Мессене (ныне Мессина) в Сицилии, сожгла в ней 30 Цезаревых судов и 5 других поблизости, и удалилась не прежде, как по распространении вести о победе при Фарсале.

Общий обзор и замечания

Рассмотрение действий Цезаря и Помпея в Греции приводит к следующим заключениям и замечаниям.

Целью с обеих сторон было одоление и низложение противника силою оружия и достижение единоличной верховной власти в Риме. Неоднократные же попытки Цезаря прийти к соглашению с Помпеем следует понимать не иначе как в смысле особенной политики первого иметь видимую справедливость на своей стороне. Не для того же он поднял оружие и возбудил междоусобную войну, чтобы разделить с Помпеем власть и учредить дуумвират. Невозможно это было для того, который сказал, что «предпочитает лучше быть первым в деревне, нежели вторым в Риме». Да и не к этой цели стремился он постоянно и неуклонно с самых молодых лет своих.