Юлий Цезарь

Но как бы то ни было, отъезд был решен. Тем не менее, прежде чем покинуть Рим, Цезарь провел ряд неотложных мер по управлению провинциями, а также самим Римом. Что касается провинций, то Цезарь позаботился о назначении наместников на 45 г., причем некоторым из них, например Дециму Бруту или Саллюстию, был продлен срок полномочий, некоторые же были назначены заново. В самом же Риме, не имея времени, а возможно, и желания проводить выборные комиции, Цезарь вступил на иной путь. Были проведены только выборы народных трибунов (и плебейских эдилов). По отношению к другим магистратурам обычный порядок оказался нарушенным. Будучи облечен властью диктатора (в третий раз) и консула (также в третий раз), Цезарь назначил начальником конницы (magister equitum), а следовательно, и своим заместителем на время своего отсутствия в Риме М. Эмилия Лепида, бывшего, кстати сказать, одновременно консулом. Ему он придал особую коллегию из восьми городских префектов (praefecti urbis) в ранге преторов (шесть из них вместо преторов и эдилов, двое — вместо квесторов). Видимо, уже после того, как Цезарь отбыл в Испанию, были проведены в самом конце года, под председательством Лепида, центуриатные комнции, на которых Цезарь в четвертый раз избирается консулом (на 45 г.), причем консулом sine collega. В этой необычной системе управления видную роль играли и такие близко стоявшие к Цезарю лица, как Оппий и Бальб, которые, не занимая официальных постов, тем не менее пользовались большим влиянием и поддерживали тесные контакты с Цезарем.

Подобная организация власти не могла, конечно, встретить сочувствия в Риме, особенно в сенатских кругах (хоть это случилось не впервые: Рим оставался без обычных магистратов и в 47 г.). Общая атмосфера также была нервозной, преобладали настроения беспокойства и неуверенности. Затянувшаяся гражданская война, новые ее вспышки, несомненно, раздражали диктатора, могли побудить его к каким–то ответным мерам, могли, наконец, изменить его отношение к политическим противникам и вместо лозунгов милосердия вызвать к жизни столь еще памятную многим римлянам политику террора и проскрипций.

Установленная Цезарем на 45 г. система управления скорее подтверждала подобные опасения. В этой обстановке общественные веяния, настроения, даже общественная психология менялись очень быстро. Все яснее становилась утопичность проектов, идей, предложений, близких к тем, которые высказывали в своих «Письмах» Саллюстий или в недавней речи за Марцелла Цицерон. Характер войны почти ни у кого уже не вызывал сомнений, все понимали, что борьба идет вовсе не за восстановление республики, но лишь за власть и господство. В январе 45 г. Цицерон писал, что для всякого честного человека находиться в Риме — величайшее несчастье, ибо нигде так наглядно не бросается в глаза гибель и государства, и личного достояния. Что касается войны, то она, по его мнению, едва ли будет продолжительной, и хотя причины, побудившие противников взяться за оружие, как будто неодинаковы, но между победой той или другой стороны он не видит большого различия.

Цезарь выехал из Рима в первых числах декабря и через двадцать семь дней уже был в лагере Квинта Педия и Фабия Максима (под Обулко, примерно в 60 километрах от Кордубы). Небезынтересно отметить, что это свое путешествие он описал в поэме «Путь» (Iter), которая до нашего времени, к сожалению, не сохранилась. Как в самом начале балканской и африканской войн, так и теперь, в первые недели новой испанской кампании, Цезарь не располагал достаточными силами и был в очень неблагоприятном положении в смысле снабжения продовольствием. Но и на сей раз противник не сумел использовать своего преимущества. В скором времени силы сторон почти сравнялись.

Гней Помпей осаждал в течение нескольких месяцев город Улию, который стойко сопротивлялся и сохранял верность Цезарю. Последнему удалось помочь осажденным, прислав значительное подкрепление, кроме того, Цезарь удачно применил отвлекающий маневр. Он направился в сторону Кордубы, города, считавшегося столицей провинции. Здесь стоял гарнизон под командованием Секста Помпея. Марш Цезаря в сторону Кордубы заставил Гнея Помпея снять осаду Улии. В январе уже сам Цезарь осадил город Аттегуа, богатый запасами продовольствия. Даже в это зимнее время осадные работы велись чрезвычайно энергично, город был полностью окружен и, несмотря на стойкое сопротивление римского гарнизона (т. е. помпеянских частей), взят штурмом 19 февраля 45 г. Взятие этой сильной крепости, которую помпеянцы считали почти неприступной, имело широкий резонанс: начались, как это бывало и раньше, во время предыдущих кампаний, массовые перебежки из лагеря противника, дезертирство; многие испанские общины явно стали склоняться на сторону Цезаря.