Юнда. Юдан (СИ)

- Если я скажу, что причина - Юдан, ты поверишь?

Тишина стала густой и липкой, собралась в щелях, присмотрелась - ну как нарушат, выгонят?

- Ты темнишь, маар Хаборилл, - после долгой паузы отозвался Син`ешаль.

- Я темню, - согласился Хаборилл.

Тишина прислушалась: у сатена тяжело, пропуская удары и сбивая ритм, билось сердце.

- Двое суток, - напомнил Син`ешаль. - Чтобы добраться до Юдана с ближайшей из ваших планет вам нужно двое суток. Ты можешь не дожить.

- Тридцать пять часов, - не согласился Хаборилл. - Харманас долетит быстрее, чем за тридцать пять часов, но ты прав - это слишком много. Я попрошу снова: не надо мне угрожать. Мне и моей команде.

Син`ешаль промолчал, так и стоял, костлявой белой статуей, бездумно глядя куда-то между рогами сидящего Хаборилла. Рядом с сатеном анжер не пытался прикидывать человеком и делать вид, что проявляет эмоции, интересуется, что чувствует так, как чувствуют люди.

- На орбитальную станцию Ар-на-Лафар было совершено нападение, - ни к кому конкретно не обращаясь, начал Хаборилл. - Я бы многое отдал за то, чтобы нападали вы - тогда мы хотя бы знали бы, с кем имеем дело. Но то, что уничтожило мою станцию, не имеет ничего общего с вами, нами или людьми. Это принципиально иная форма жизни. И она пришла с Юдана.

- В Карте Колонизации Космоса и всех связанных с ней реестрах Юдан значится безжизненной планетой, - холодно отозвался Син`ешаль, на лице которого не было ни удивления, ни раздражения - ничего.

- Значит, все реестры лгут, - спокойно заметил сатен, и только очень внимательный мог бы заметить, как тяжело дается ему это спокойствие - в жидких, как вылитая в глазницы тушь, глазах сатена бушевал шторм едва сдерживаемого, бесконечного ужаса.

- Пока ты меня не убедил, - заметил анжер.

- Я здесь не потому, что хочу тебя убедить. И я рассказываю тебе это не для того, чтобы заставить тебя поверить мне. Я просто предупреждаю: будь осторожен. Юдан обитаема, и ей больше не нравится то, что мы делаем. Мы все.

- Тебе стоит стать пророком, маар Хаборилл, - заметил Син`ешаль так же без выражения. - У людей, мне рассказывали, были пророки - они ходили по миру и предвещали смерть всего. Причины были разные, но смерть была обязательным фактором. У тебя получилось бы.

- Мы не умрем, маар Син`ешаль, - улыбнулся Хаборилл - улыбка на его некрасивом лице выглядела поистине чудовищно. - С нами случиться кое-что похуже смерти.

Когда эбэл, пройдя системы регистрации, отбыл с Ар-на-Лафар на Салаар-на-куун, где находились топливоперерабатывающие заводы сатенов, ничто не предвещало будущей беды. Был обычный день, за планетой велось бесконечное наблюдение, и не занятые на дежурствах сатены развлекались тем, что пытались заставить маленький нагас совершить подпространственный прыжок на максимальное малое расстояние, используя чистый симбиоз. Ленивый и не предназначенный для выхода на сверхсветовую нагас прыгать отказывался.

Первыми вышли из строя системы слежения и обнаружения, сканеры, зонды, потом начал падать уровень энергии на других системах. Инженеры провели за диагностикой несколько суток, но так и не обнаружили поломки. Энергия падала, но Ар-на-Лафар продолжала функционировать в прежнем режиме, автоматика не сообщала о фатальных потерях энергии, и посылаемый ею на контрольный пункт на Салаар-на-куун сигнал о стабильности наблюдений был исправен, и Хаборилл уверился, что они справятся своими силами. Это было его единственной и фатальной ошибкой. Потому что то, что влезло на станцию, оборвало всю связь, словно в насмешку оставив только один сигнал, тот самый, что шел с Ар-на-Лафар на планету, удостоверяя всех в том, что все спокойно и станция функционирует в штатном режиме. Этот сигнал нельзя ни изменить, ни переправить, он идет напрямую с обзорных щитков, каждую секунду фиксирующих одну единственную вещь: необитаемость Юдана. Если пропадает этот сигнал, на контрольном пункте планеты знают, что орбитальная станция перестала существовать.

Потом начал пропадать экипаж, на втором пропавшем сатене Хаборилл забеспокоился, на пятом - испугался. То, что напало на них, не просто лишало их орбитальной станции, то, что напало на них - убивало. Убивало по-настоящему, жестоко и страшно.

Тела нашла Ларан. Их уже нельзя было узнать - высушенные пустые оболочки с распахнутыми в крике ртами и остекленевшими глазами, в которых застыл ужас. А вокруг них змеями свились цепи - обычные железные цепи со звеньями разной формы, круглыми и толстыми, продолговатыми, треугольными, большие, маленькие - множество разных цепей.